Нойоны. Белая звезда - Александр Бауров Страница 10

Гримли нагнулся, его взгляд вновь выпал в астрал — он увидел мерзкое тело бандита. Увидел всю гору грехов, распутств и пороков, о которых тот думал.

— Давай, давай, покажи, каков он из себя, этот пророк, покажи! — шептал Гримли и вдруг коснулся астральным взором чего-то нежного. Бандит завыл и обмяк. Тут же вернувшись к реальности, Гримли увидел, как из ушей и носа разбойника течет кровь, волосы встали дыбом, будто его ударила молния.

— Что ты с ним сделал? — испуганно спросил Толин.

— Ничего. Так, в глаза посмотрел. — Гримли, тяжело дыша, встал и отошел в сторону. Он ещё не говорил Толину о своем даре и понял, что переборщил.

— Можешь не связывать, теперь не убежит, — остановил он гнома.

— Хорошо. Давай уже спать, а то и утро скоро, и костер погас!

Устраиваясь поудобнее на мешках с ворованной одеждой, Гримли думал о неожиданном пленнике. Вспоминался Александрет, дядя Том, темный воин на крыше. Огненная бездна, вестники смерти летят с юга — раздавались эхом слова помешавшегося разбойника. Да, это все не случайно, не совпадения. Надо будет в Клекстоне поискать этого проповедника. Обязательно поискать.

Им предстояла ещё неделя пути, и ждала не одна переделка. В дороге они сдружились с Илирвен. Эльфийка обещала познакомить их со всей Академией. Если из Александрета выезжали двое едва знакомых между собою приятелей, то в Клекстон прибыли трое друзей, каждый из которых был готов рискнуть жизнью ради другого.

Земли бессмертных, остров Колдсоул,

8-й путь Лун, 987 год н. э.

Примерно тогда же, когда Толин, Гримли и Илирвен въезжали в Клекстон, в нескольких тысячах лиг к югу от них в самом сердце башни, что черной громадой пронзала облака над островом, шел Нагаш — тот самый темный воин, битву которого с Корониусом так часто вспоминал Гримли. Нагаш, как и другие нойоны, недолюбливал Колдсоул и встречался с главой разведки на его территории только по необходимости. Отблески огня негасимых светильников играли на его фиолетовом доспехе, отражались от браслета молчания, надетого на правую руку нойона. Нагаш не доверял никому, и с Моандором его в очередной раз свел исключительно взаимный интерес, а также возникшая у обоих нойонов уверенность в успехе. Именно они создали предварительно одобренный советом план новой войны. Теперь Нагаш хотел сообщить, что готов отбыть с новой важнейшей миссией.

Последняя подъемная платформа. Коридор, залитый голубым светом переливающихся под потолком энергетических батарей. Вдоль стены выстроились рыцари смерти с блестящими алебардами в руках, между ними сияет позолотой светильник. Небольшой зал ожиданий. Здесь стены горят бессчетными письменами то и дело меняющихся рун, искрящихся потоками сопровождающей магии. Нагаш не из тех, кто ждет аудиенции. Впереди главные врата, перед которыми мерцает силовое поле. Символ N распался, створки разошлись, впустив его в зал приемов. Ряд колонн, теряющихся во мраке бесконечных потолков. Справа двери, слева гигантские окна из растертого горного хрусталя, с впаянными в них рамами из текучего металла. В торце противоположной стены между информационным магическим блоком и управляющей энергетической системой на возвышении темный трон.

Гагатовые плиты звонко разносили шаги нойона по всему залу. Среди этого мрачного чертога как яркий бриллиант в темной оправе замер в своем трофейном доспехе владыка Моандор. Начиная с того рокового совета в Агону он не изменял своему «белому» образу. Глава разведки сидел на троне, прикрыл лицо рукой и был погружен в медитацию. Он уже осознал, что Нагаш здесь, но ещё не мог вернуться к нормальной реальности. Одна нога сползла с верхней ступени и время от времени непроизвольно подергивалась. На мгновение Нагашу показалось, что перед ним смертный человек.

— Ты пришел как раз вовремя, — Моандор потер уголки глаз, встал и направился навстречу гостю.

— Мы все обсудили. Операция вот-вот начнется, и я вылетаю в Эрафию. Я хотел узнать, нет ли каких-нибудь мелких поручений?

Нагаш остановился у информационной панели, изображавшей планету. Почти весь шар был покрыт водой. Два крупных куска суши. Один в северной части, большой и просторный, протянулся от экватора до полюса, другой — меньше — был покрыт льдом и горами у самого юга. На большом континенте различались леса и степи, горы и реки, доминировали зеленые и желтые цвета.

Но вот вся картина пришла в движение, будто взор наблюдателей падал на это большое пространство, и разрастающаяся поверхность становилась все более плоской.

— Астральный глаз?

— Да, смотри!

Око опускалось с высоты в несколько лиг, все ниже и ниже. Из облаков выплывали края тропического леса. Голубая лента воды, а за ней саванна, тянущаяся на север до самого горизонта. Тело реки бежало вдоль леса. Равнина вокруг была плодородна, и тучные стада поднимали пыль ближе к востоку.

— Граница Фолии и Таталии. Вон там, — указал рукой Моандор, — фолийский наблюдательный и таможенный форпост. Дорог тут мало, дань берут с кораблей, плывущих в дельту Шайи, к морю.

— С этих купеческих лодок? — в свою очередь указал на огромную виртуальную картину Нагаш.

— Да, но это не купеческий караван, а переодетые воины Таталии. В трюмах каждого судна полно минотавров. Фолийцам не выдержать первый натиск.

— Их правительство предупреждено?

— Будет. Мой лучший ученик Дракис выехал в Эджвотер. Там он встретится с герцогом Брохильдом и передаст военный план этой осенней кампании. Эти сведения оказались у нас в руках благодаря сделке с верхушкой Таталии. Как видишь, никакого изощренного шпионажа, все было нетрудно.

— Теперь таталийцы обречены?

— Да, в договоре сказано, что мы занимаем территории и спасаем их лишь в случае поражения или серьезных проблем в военной кампании. С недавних пор в Асанне завелось несколько неплохих военных стратегов. Фолия наверняка бы проиграла, если бы мы не позаботились об этом.

— А если таталийцы поймут, что мы продали их военные тайны?

— Они поймут, но в итоге останутся на нашей стороне. Их правящая клика в наших руках. Это ключ к успеху, народ ничего не знает и для нас сейчас не опаснее стада.

Моандор указал на голограмму.

— Война, которая вот-вот начнется, приведет нас к власти над всем миром.

— Но если мы не успеем среагировать, и Фолия возьмет верх?

— Нет, победа в итоге будет за нами!

Нагаш лишь улыбнулся.

Изображение прояснялось с каждой секундой. Купеческие ладьи подходили к мостикам таможенного форта. Их встречали с десяток гноллов и ящероголовых. На смотровой башне, возвышавшейся над фортом на тридцать футов, мирно дремали несколько гноллов-стрелков.

Они не знали, что спрятанные на корме причалившего корабля лучники таталийской армии уже выбрали их в качестве первой мишени. Сонные гноллы не встрепенулись, даже когда с мостиков послышались крики, а затем топот десятков копыт. Размахивая огромными обоюдоострыми топорами, высыпавшие из трюма минотавры мгновенно смяли сопротивление таможенников и ринулись к воротам форта. Лучники открыли огонь, и с разных сторон в смотровую башню одновременно врезались два десятка горящих стрел. Фолийцы не могли прийти в себя, а минотавры уже сбили с петель ворота форта и ворвались внутрь. Только тогда их встретили гноллы-копейщики и люди-ящеры с эрафийскими арбалетами.