Огонь эльфов. Сага о Тале - Моника Фельтен Страница 10

Когда Илайя закончила рассказ, целительница задумалась.

— Действительно очень необычная история, — сказала она, покачав головой. — Это ночное видение, посетившее тебя в спальне, о таком я и не слышала никогда. — Тассея с сомнением посмотрела на Илайю. — Не может ли быть, что все это тебе приснилось?

Илайя возмущенно покачала головой.

— Она действительно приходила ко мне, — воскликнула девушка и хотела что-то добавить, но Тассея перебила.

— Ну, об этом мы поговорим в другой раз, — сказала она и перевела разговор на другую тему. — Ты уверена, что о твоем положении больше никто не знает?

Илайя кивнула.

— Даже Та-Ури, — ответила она.

Тассея удовлетворенно кивнула.

— Но есть еще кое-что, что ты должна знать, прежде чем решишься принять мою помощь, — сказала целительница, пристально глядя на Илайю. — Тебе известно, что уже три года как запрещено рожать детей. Поэтому ты должна будешь покинуть деревню за месяц до срока и тайно родить ребенка. Если хочешь жить, никто не должен узнать об этом.

Она взяла ледяные руки Илайи в свои и с любовью погладила их.

— Я знаю одно безопасное место высоко в горах. Там живет старая знахарка. Она уже помогла нескольким женщинам, которые были в таком же положении, как и ты. У нее ты будешь в безопасности. Но… — она замолчала, и Илайя догадалась, что сейчас целительница произнесет самое главное. — Когда ребенок родится, ты вернешься в деревню одна. Ребенок останется у знахарки.

Тассея знала, как подействуют ее слова на Илайю, но была уверена — девушка достаточно разумна, чтобы понять — другого выбора у нее нет.

Илайя долго молчала, задумчиво покусывая нижнюю губу.

Тассея подошла к камину. Огонь почти догорел, и она подбросила пару веток. Ей не хотелось слишком настаивать. Важно, чтобы Илайя приняла решение по собственной воле, поскольку предстоявший ей путь был тяжел и опасен.

Так в молчании текли томительные минуты, тишину нарушал только треск горящих поленьев. Наконец Илайя вздохнула и повернула к целительнице заплаканное лицо.

— Я сделаю так, как вы говорите, — тихо сказала она, и Тассея почувствовала, насколько трудно далось девушке это решение.

Улыбнувшись, она подошла к Илайе и присела рядом.

— Это самое лучшее, что ты можешь сделать для своего ребенка, — мягко сказала она.

— Для моей дочери, — поправила ее Илайя.

Целительница удивленно взглянула на нее.

— Ни одна женщина до рождения не знает, пошлет ли ей Богиня дочь или сына.

— А я знаю! — настойчиво ответила Илайя. — И назову ее Сунниваа.

Она хотела добавить что-то, но внезапно согнулась, словно от боли.

— У тебя что-то болит? — испуганно спросила Тассея.

Илайя покачала головой. Потом снова застонала и повернулась на бок.

— Ничего, — сказала она, тяжело дыша. — Думаю, Сунниваа услышала, что мы о ней говорим, и сильно толкнула меня.

— Это хороший знак, — сказала целительница. — В таком случае, ему… ей не повредило твое легкомысленное поведение сегодня утром. Тебе обязательно надо поберечься, Илайя, — предупредила она. — Такого, как сегодня, повториться не должно. Ты легко могла потерять ребенка.

Илайя удрученно глядела в пол.

— Сколько еще до родов? — спросила она.

— Думаю, что ты поносишь ее еще месяца два, — ответила Тассея. — А это значит, что у нас достаточно времени, чтобы подготовиться к путешествию.

Она подошла к окну и выглянула наружу.

— Уже почти стемнело, — сказала она. — Если ты чувствуешь в себе достаточно сил, то будет лучше, если я провожу тебя домой, — она вопросительно взглянула на Илайю. — Или переночуешь у меня?

Илайя покачала головой. Девушка боялась идти в темноте, но знала, что Та-Ури будет очень волноваться, если она не вернется ночевать домой.

Целительница понимающе кивнула и сказала:

— Нам повезло. То и Ю взошли. Будет достаточно светло.