Вещий князь. Книга 6. Властелин Руси - Андрей Посняков Страница 10

И пришла женщина-старуха, которую называют ангел смерти… она убивает девушек. И я увидел, что она старуха богатырка, здоровенная, мрачная.

Ибн-Фадлан о русах

Целый день слуги и рабы сгребали с вершины холма снег. Начали еще утром, во многолюдстве, чтоб успеть к вечеру пятницы — ибо именно этот день считался лучшим для похорон. На вершине очищенного от снега холма сложили погребальный костер из дубовых и березовых дров — краду. Костер словно бы крал из внешнего мира покойного и положенные вместе с ним вещи, а Рюрика замыслили похоронить не как ютландского конунга, а как владетельного славянского князя, которым, по сути, он давно уже и являлся. На краду, как и положено, вознесли ладью — небольшой корабль в специально сложенный на корме шалаш, усадили покойника, облаченного в белые одежды. По обе руки от умершего князя положили златое оружие — копья, мечи, луки со стрелами, — пищу и питье в золотой и серебряной посуде. Парчовые ромейские ткани устлали днище ладьи, а на мачте взвилось синее знамя — дань традиции викингов. Синий стяг — стяг битвы, вечной битвы в Валгалле, куда попадают все герои и куда наконец попадет и Рюрик, по крайней мере так верили собравшиеся вокруг норманны, многие из которых когда-то стояли вместе с умершим конунгом на борту драккара — «коня волны», «пенителя бурунов», — уверенно разрезавшего серые волны холодного Северного моря.

— Скоро сожгут, — улучив момент, шепнул Хельги Ирландцу. — Дровишки сухие — хорошо гореть будет. Где ж местная знать?

— Вон они, поднимаются, — усмехнулся Ирландец, кивнув на подножие холма. — Первого ты, думаю, знаешь — это Хаснульф, Рюриков воевода. Нам он, наверное, не очень-то интересен, потому как туп, словно дерево.

— Не скажи, — внимательно наблюдая за поднимающимся к погребальному костру толстяком, скривил губы Хельги. — Хоть он и глуп, а дружина ему верит…

Ярл сделал несколько шагов навстречу тучному воеводе:

— Приветствую тебя, о достойнейший Хаснульф! Пусть боги всегда посылают тебе удачу. Клянусь, я подумывал о тебе и раньше, когда еще был жив князь. Хотел позвать тебя к себе, да постеснялся…

— Чего же? — Хаснульф заинтересованно поднял глаза; маленькие, заплывшие жиром, они явно не светились излишком ума.

— Постеснялся оскорбить тебя, предложив возглавить часть войска, ведь такая малая участь разве по чести столь достойному воеводе?

— Вижу, ты не по годам мудр, ярл, — купился на грубую лесть Хаснульф. — Знай, я всегда рад буду быть во главе войска.

— И я подумывал — вот бы оставить славного Хаснульфа, если только…

— Что — «если только»?

— Если люди из Хольмгарда доверят мне править, — совсем тихо произнес ярл, так чтоб услышал лишь воевода.

Воевода услышал и, при подходе остальных, едва успел прикрыть рот, искривившийся в довольной усмешке.

— О людях Хольмгарда поговорим после тризны, ярл, — отходя, шепнул он. Хельги кивнул с самой серьезной миной и обернулся к Ирландцу:

— Ну, говори, кто тут есть кто? Только не очень громко.

— Понял тебя, ярл, — Конхобар подошел ближе. — Тогда начну с самых опасных. Тот высокий старик в белых одеждах, тощий, с крючковатым носом и глазами как у сумасшедшего зайца, — жрец Малибор. Его поддержат волхвы и часть купцов. К тому же он имеет влияние и на черных людей. Хочет сделать князем одного из местных, правда, не знаю пока кого, но это и не так важно. Очень опасный тип, не смотри, что вид у него дурацкий. Однако куда опаснее его старшая сестрица Кармана, ты ее увидишь позже. Вот кто, похоже, в этой парочке главный. За Малибором, чуть в стороне, еще один старец, в черном плаще, видишь?