Бегущие по мирам - Вера Чиркова Страница 10

Смешно сказать, я – и ревную… Бред. Да еще кого? Вот если бы Найкарта или Терезиса, они моложе, выше, плечистее, особенно Найк. Нет, нельзя сказать, что Дэсгард некрасив или плохо сложен, ни в коей мере. Он немного ниже Тера, но это почему-то становится совершенно незаметно, когда маг разговаривает. Даже Найкарт, который выше его на полголовы, в такие моменты кажется ниже, не говоря об остальных. Но главное в его внешности все же глаза. Как он умудряется взглядом выразить так много – от насмешки и ненависти до печали и боли, мне не понять никогда. И все же думать о том, что можно его ревновать, почему-то кажется мне неправильным, ведь это все равно что ревновать статую Лермонтова…

Черт, как все сложно и запутанно, вздохнула я печально, и этот мир, и маги, и их порядки. И еще какая-то странная, все усиливающаяся тревога, не имеющая никакого отношения ни ко мне, ни к запечатлению, ни к Дэсгарду. А скорее ко все чаще вспоминающимся елям и промороженным грудам камней на обочине тропинки белого мира. Хотя насчет этого у меня появилось несколько мыслей, очень странных и сумбурных. Но раз больше ни у кого нет разумных объяснений, возможно, подойдут и они?

– Дэсгард… – не выдержав, снова вскочила я с песка. – Дэсгард!

– Тут я. – Он стоял на полоске у границы прибоя, натягивая сапожки, и от его одежды шел пар. – Никуда не делся…

– И это хорошо, – рассеянно проворчала я, почти бегом добралась до мага и обхватила его за пояс. – Идем…

– Куда? – подозрительно вскинулся он и замер, вглядываясь в мое лицо.

А потом, когда снова мелькнули вокруг барханы и мы оказались в холле информатория, еще пару секунд как-то растерянно оглядывался, словно не мог поверить, что это все неподдельное.

– К совету. У меня есть идея!

И я решительно поволокла его к дверям зала, где царил шар.

Нас определенно ждали, но только не в таком порядке: я впереди, а слегка ошалелый Дэс следом, как ялик на буксире. Глаза магов метнулись с меня на него и обратно… и еще раз.

– Хм… – задумчиво и как-то растерянно произнес Балисмус и оглянулся на шар.

Оглянулась и я и увидела застывшую фигуру Кантилара, а за его спиной еще несколько светловолосых воинов, но это меня сейчас не могло сбить с толку. Да и были они далеко, и, как я убеждалась с каждым часом, никто, кроме меня, не мог бы их сюда доставить. Хотя…

– А они не хотят присутствовать тут лично? – обернувшись к Дэсу и указав глазами на шар, осведомилась я вполголоса.

– Нужно спросить, – с неожиданной ехидцей ответил он и повернулся к шару: – Кантилар, вы не против выпить по бокалу риайнского?

– Не соглашайся. – Слышащий невыразительно перевел слова лекаря, шевельнувшего в шаре губами, я узнала бы его теперь из сотни.

– Не переживай, Эндерад, страшно больше не будет, – откликнулась насмешливо, – метод усовершенствован.

– Надеюсь. – Его лицо стало хмурым, как северная осень.

– Так мне идти за вами?

Они с минуту молча переглядывались, делали какие-то знаки, пробуждая во мне сомнения в ранее сделанных выводах, – похоже, тайный язык жестов тут все же существует, – и наконец Кантилар сказал:

– Хорошо, иди. Мы в кабинете.

– Вижу, – появляясь у него за спиной, сообщаю повелителю. Перепрыгивание через мир пустыни теперь происходит у меня автоматически.

– Что? – Он оглянулся стремительно, как змея, и выхватил из ножен кинжал.

– Вот этого не нужно, – пробормотала я осторожно, – брось каку. Вы же сами согласились, чтобы я пришла?

– Но мы думали… – Кантилар прищурился, приходя в себя и начиная что-то понимать. – Как это у тебя выходит?

– Веришь, – вздохнула искренне, – сама хотела бы знать, но… увы. Так мы идем пить это, как его… рианское?

– Риайнское, – поправил он. – Риайн – это название острова магов. Разве тебе до сих пор не сказали?

– Не-а, вы тут все одинаковые партизаны… Готовы?

– Кантилар, – внезапно хмуро обронил лекарь, – нужно забрать и ту… чего уж тянуть.

– Кого? – У меня даже горло вдруг пересохло от волнения. – Селин?

– Нет. – Повелитель сочувственно посмотрел на меня. – Селинта живет здесь уже пять лет. Не обижайся на нее, она всегда хотела быть актрисой. Приведи ее, Дер. Садись, Таресса, пять минут ничего не решают.

– Ты не был пленником, – горько усмехнулась я. – Пленнику важна каждая секунда. Можно я пойду с Эндерадом?

Кантилар думал всего несколько секунд, потом безнадежно махнул рукой:

– Идем! – И, уже стремительно шагая впереди, спросил: – Сколько человек ты можешь увести?

– Последний раз было шестеро и еще столб, – вспомнила я свой рекорд. – Но мне кажется, смогу и больше.

– Ну нас как раз семеро с нею. – Он тяжело вздохнул и сразу же сменил тему: – А зачем ты нас решила позвать?

– Я слышала, о чем вы говорили, и хотела… А давай я пока помолчу? Может, вам и не понравится, но хоть риайнского выпьете.

Она сидела на сундуке, стоявшем в этой комнате возле самого окна, задумчиво глядела на пышные вереницы облаков и даже не обернулась, когда мы вошли. Я смотрела на почти незнакомую девушку с забинтованным левым запястьем и чувствовала себя предателем. Вот почему я тогда не прошла по залу, не рассмотрела каждую невесту, не поговорила со всеми потом за столом? Повелась на назойливое сочувствие Селин. Черт, как обидно так ошибаться в людях!

– Привет, – сказала я, шагнув к ней. – Ты меня помнишь?

– Да, – настороженно оглядела меня белокурая невысокая девушка с рыжеватыми бровями, – но нам сказали, что тебя за неповиновение отдали магам.

– Так и было.

Я оглянулась на Кантилара и усмехнулась. Вообще-то они молодцы. Почти не врут. Только ловко меняют плюсы на минусы. Повелитель сделал строгое лицо и уставился в окно.

– А теперь тебя снова… привели?

– Нет, теперь я сама хожу где хочу и пришла пригласить тебя погостить. Тут, я смотрю, больше никого не осталось. Чего тебе скучать?

– Селинта еще осталась, – оглянулась девчонка на дверь, – но я ей не верю.

– Правильно делаешь. Ну идешь в гости? А то мне поговорить вечерами не с кем. И кстати, я забыла… как тебя зовут?

– Алинта. А можно? – опасливо оглянулась она на молчаливо стоящих воинов.

– Можно, – сумрачно кивнул Эндерад. – Захвати свои подарки, вдруг пригодятся.

– А что у тебя с рукой? – глядя, как она складывает в узел какие-то украшения и тряпки, осторожно поинтересовалась я, искоса поглядывая на Эндерада. – Поранилась?

Он поймал мой взгляд и возмущенно полыхнул в ответ:

– Нет! Она бинтует браслет, чтобы не касался кожи.

Я понимающе вздохнула: кто бы сомневался, что эвины и не подумали объяснить девушке, что подаренное повелителем в тот знаменательный день осеннего бала украшение вовсе не знак рабства! И его именно поэтому невозможно снять добровольно, что это просто маячок, надетый на попаданку ради ее же безопасности.