Вечер черных звезд - Екатерина Белецкая Страница 10

– Да, да, да, а ведь верно, – согласился он. – Ребята, простите, но вам придется подождать нас тут.

– Я тоже останусь, – улыбнулась Даша. – Ничего страшного.

– Но почему? – несказанно удивился Ит. – Ведь в мире все в порядке.

– Дело не в мире, а в вас, – ответила целительница. – Ит, вы оба – частично гермо. Поверь, вам нельзя вниз.

– Бред какой-то, – насупился Скрипач. – Если на какую-нибудь Мадангу, так можно, а если туда, где все спокойно, нельзя? Нам что, можно только туда, где головы откусывают, что ли?

– Искин, ты им что, ничего не объяснил? – У Даши округлились глаза. Она подняла голову и с возмущением спросила: – У тебя совесть есть?

– Сударыня, я пытался объяснить, еще на Маданге… ну, вернее, когда мы оттуда уходили. Но так ведь мне объяснить до конца не дали!.. Некоторые, – Таенн нахмурился, – стали говорить, что с него довольно и всякое такое прочее. Ну, я и…

– Ясно. Тогда объяснять придется мне, – целительница опустила глаза и нахмурилась. – Вот что. Вы вчетвером отправляйтесь на планету, а мы останемся. Заодно и побеседуем, потому что вопрос важный, и лучше бы решить его сразу. Тем более этот вопрос слишком деликатный, чтобы обсуждать его такой толпой.

– Я ничего не понимаю, – рассердился Ит.

– Скоро поймешь. Ты что, и про эффект берсерка тоже ничего не слышал? – с недоверием спросил Леон.

– Я ничего не слышал, ничего не понимаю, и мне совершенно не нравятся эти намеки и экивоки, – Ит с вызовом смотрел то на Барда, то на Леона. – Что все это значит?

– Пока что это значит, что вы остаетесь, – решительно сказал Бард. – Ри, пошли. Официалы ждут.

* * *

Катер, сопровождаемый маленьким и юрким корабликом, принадлежащим Официальной Службе, быстро шел вниз по заданной посадочной глиссаде. Корабль блэки, мертвый, вскрытый, остался наверху – официалы разрешили подойти к нему, но предупредили, что корабль выпотрошен ими от и до и что ничего интересного там нет. Судьбу этого корабля пока не решили. Были предложения или утопить его в океане, или активировать двигатели и отправить к звезде, пусть сгорит к шуту. Тела, находившиеся на корабле, захоронили, предварительно изучив, насколько позволяли местные технологии. Частично экипаж корабля состоял из нэгаши, частично – из когни, людей на нем не было, рауф тоже. Физических изменений не оказалось ни у тех, ни у других. Отличий от признаков расы – тоже. На корабле им пришлось, по всей видимости, тяжело. Как эти две расы сумели работать вместе – было загадкой. Когни, приспособленные к низкой гравитации, тонкокостные, высоченные, с полупрозрачными лицами и четырехпалыми руками, и нэгаши, ящеры, которым необходим был повышенный на порядок уровень радиации, для когни фактически смертельный…

– Когни на этом корабле мерли, как мухи, – рассказывал один из официалов по связи. – Мы нашли внизу отсек, заполненный телами. У них лучевая болезнь развивается почти мгновенно, они с ней и суток прожить не могут, даже при наличии помощи. Отсеки нэгаши были изолированы от отсеков когни весьма условно… черт, мы когда стали разбираться, чуть не свихнулись все. Это какой гадиной надо быть, чтобы в один корабль впихнуть две несовместимые расы!

– Гадину эту мы видели, – с неприязнью сказал Таенн. – Второй такой на свете нет. Для него его же неофиты – мясо. Ему просто все равно.

– Чудовищно, – официал, пожилой самец рауф, сморщил нос – знак крайней неприязни и отвращения.

– Это еще что… Нашу станцию почти два месяца преследовал корабль, на котором неофиты жили в невесомости и в крошечных каморках, – вздохнул Таенн. – Мало того, неофиты были подростками. Практически детьми.

– Сэээшшшшшш… – официал сморщился еще сильнее. – Надеюсь, дети остались живы?

– Конечно, – успокоил его Таенн. – Правда, дальнейшая судьба их нам пока что неизвестна, но когда мы покинули то «гостеприимное» место, корабль с детьми был цел, а его экипаж – жив.

– Понимаю всю абсурдность моих слов, но дети – это святое, – с бесконечной убежденностью сказал рауф. – Хорошо, что на том корабле, что подошел к нам, не было детей. Иначе, боюсь, у местных эмпатов был бы серьезный психошок.

– Несомненно, – кивнул Таенн.

Ри вывел катер к небольшому космодрому, который располагался рядом с Машиной Перемещения – такие космодромы строила обычно Официальная Служба для своих собственных нужд. Сразу за космодромом начиналась степь, небольшие перелески, а еще дальше смутно виделся огромный город. На космодроме было более чем оживленно – постоянно садились и взлетали корабли официалов, ездила местная техника, проходили туда и сюда рауф, и поодиночке, и группами.

Ри посадил катер, убрал панель слияния и, повернувшись к Таенну, спросил:

– Так почему все-таки Иту и Скрипачу нельзя было с нами?

– Ри, они оба – гермо, причем неразвязанные, – принялся объяснять Таенн. – Мир принадлежит рауф. И хотя в нем очень много черт Мадженты, он все-таки Индиго. Поэтому существует вероятность, что…

Таенн смущенно замолчал.

– Вероятность чего?

– О боже, Ри, мне совершенно не хочется про это говорить.

– Таенн, ты уже начал, – предупредил Морис. – Говорить придется. Увы.

– Вашу мать!.. Ладно. Ри, гермо – это не средний род. Это два пола в одном. Два. В одном. Одновременно. Доходит?

– Не очень, – признался Ри.

– Они феромоно-зависимые до развязки, – неохотно пояснил Таенн. – Это понятно?

– Ничего мне не понятно! – рявкнул пилот. – Говори толком!

– А толком – это…

– Таенн!..

– В лучшем случае у них тут бы запросто могло снести крышу. В худшем – они нарвались бы на изнасилование. Причем добровольно… сначала. Они все-таки не совсем гермо. А это на практике еще больше все усложняет.

– О-па… – протянул Ри.

– Вот тебе и «о-па». Скорее всего никто бы их не тронул, но уроды везде встречаются, – неохотно закончил Таенн. – Поэтому я и попросил их остаться. Зачем рисковать, когда в этом нет необходимости?

– Ну и дела, – ошарашенно покачал головой Ри. – Так что же это выходит?..

– Потом поговорим, работать надо. – Таенн решительно встал. – Ри, мы тебя очень просим, впоследствии проявляй по отношению к ним максимум тактичности. Они явно не в курсе о том, что собой представляют. Но контактов с рауф им в данный момент нужно избегать. По крайней мере с самцами – точно. Другие гермо и самки для них опасности не представляют.

– Да уж… Ладно, ты это потом расскажи обязательно, хорошо?

– А можно это сделает искин? – попросил Бард. – Или Даша? Я, знаешь ли, не охотник читать такие лекции.

– У нас и не спрашивай, – предостерег Морис. – Даже не начинай. Мы этого ни при каких условиях делать не станем.