Я тебя нашёл - Калисто ла Фей Страница 10

Центральная площадь. Полдень. Жара не соответствует месяцу. Возьми воды, плесни на мощёный плац, и булыжники зашипят, как в бане.

Мы стояли рядом с фонтаном, где по легенде четыре нимфы исполняли танец вечности. Юные девы, замершие в веках, танцевали под музыку играющего на флейте пана. Полураздетые, в мокрых одеяниях, обволакивающих округлые тела мифических танцовщиц. Рука мастера видна невооружённым глазом. Завораживает великолепие скульптур, а в мыслях — автор явно не из мира людей. Невозможно выточить из камня такое совершенство без магии, невозможно это сделать, будучи человеком.

—Теперь я могу с точностью сказать, что мы здесь были,— смотря на флейту пана, на кончике которой висела моя сумка, выдохнула я с облегчением.

Камень с души!

—Бери её, и уходим по-тихому,— выпалила рыжая.

—Куда идём-то? Сегодня суббота, полдень, значит, нас пустят в любую таверну, тем более с Эрикой, но нам бы желательно тихое место. Есть варианты?

—Очень смешно, белёсая головушка.

—Пойдёмте лучше к тебе, ты же не против?— умоляющими глазами взирала на меня Талия.

Да, достанется ей, когда узнают о наших танцах в фонтане. Титула не лишат, но запрут в башне однозначно, и придётся десятилетиями отращивать косу.

—Конечно я не против,— и повернув влево от четырёх граций, мы двинулись в сторону лавки травницы.

Дорога проходила по тихим улицам, здесь находились небольшие магазинчики с разностями и жили люди среднего класса, была небольшая школа, а вот и женский монастырь, ой!

Две монахини с ломом в руках, пыхтя, ковырялись у обугленных ворот.

—Сёстры, вам нужна помощь?— Талия уже порхала к монашкам.

—Ну конечно, без помощи униженным и оскорблённым, прокажённым и несчастным и день прожит зря,— Эрика закатила глаза так, что, возможно, случайно рассмотрела свой мозг.

Мы подошли к воротам, и рыжая подавилась в порыве сдержать смех.

«Клейма негде ставить», табличка с названием таверны, она же по совместительству бордель в одном из публичных районов города, явно была вырвана с немалым усилием и прикреплена к старому названию монастыря, да не просто прикреплена, а припаяна намертво.

—Нелюди, богохульство!— пыхтели монашки.

Отвлекшись от царящей вокруг суеты, я наконец решила посмотреть, что так тянуло меня к земле. Сумка была тяжеловата. Раскрыла поклажу…

Что за?… Лира? Меч архангела мне в рёбра, какого дьявола у меня в сумке лира?

—Талия, я думаю, мы здесь ничем не сможем помочь,— позвала подругу Эрика. И мы собирались к Фейт, пойдём.

Брюнетка была как в прострации, ничего не слышала, просто стояла и смотрела на вывеску. Расплавленный металл и обугленные каменные стены. Кто-то явно от души повеселился, и где-то глубоко в сознании закрадывалось чувство, что она знает, кто это сделал.

Вчерашний день. Недалеко от ворот Монастыря

—Нас увидят, туши факелы!

—Если я уберу руки, вы её уроните. Пусть княжна на них подует.

—Она уже подула в публичном квартале.

—Я не специально, не рассчитала.

—Ах ты наш Борей, держите крепче, я сейчас.

Оторвав руки от тяжёлой кованой пластины, Эрика развернулась в сторону освещённой улицы, где полыхали факелы, озаряя квартал ярким тёплым светом и защищая спящий город от тьмы. Щёлкнула пальцами раз — и ближайшие огни потухли, ещё щелчок — и улица погрузилась во мрак.

«Не страшна темнота, страшно то, что скрывается в ней».

Я часто выходила ночью за стены города, чтобы посмотреть на звёзды. Взобравшись на бугор недалеко от прилегающей к стенам деревни, я ложилась на принесённый с собой плед и часами глядела на небосвод.

Что же там, по ту сторону небосвода? Возможно, кто-то такой же, как и я, сейчас смотрит на небо, одинокий и несчастный, один во всём мире.

—Фейт, чего замерла?

—Извините, одна мысль унесла меня куда-то далеко.

—А вот до монашек уже близко, пошли.

—Ох, девочки, мы точно хотим это сделать? Это кощунство!

—И это говоришь ты, кто сидела в дальних уголках библиотеки и читала некромантию?

—Оу, так вы всё-таки воспользовались тем ключом от магистратской секции, что я дала? Что интересного нашла в талмудах? Или неприличные картинки разглядывала?

Даже в темноте ночи можно было увидеть, как вспыхнули щёки Талии.

—Ууууффф, и тяжёлая же.

Доковыляв до ворот монастыря, мы с выдохом опустили металлическую вывеску и принялись разминать поясницу, шею и запястья, что были напряжены до предела.

—Осталось самое сложное. Надо присобачить эту бандуру на старую вывеску.

—Это замечательно, но как ты себе это представляешь?

—Эх, нам бы огнеупорных перчаток с лаборатории.

Хоть каменная ограда, на которой крепилось название монастыря Патиеса Нозима, и невысокая, но выглядела она довольно прочно.

—Предлагаю тебе жахнуть по ней огнём с криком — FIREBALL!

—Ты опять эти странные картинки читала? Кричать «Fireball» — это так же, как подкрадываться к врагу с развивающимся на ветру флагом, или ещё лучше, с табличкой «я здесь» и стрелочку пририсовать — СКУДОУМИЕ!

—Бяка ты, рыжая.

Эрика высунула язык и сморщила лицо.

—Девочки, если мы будем и дальше тут стоять, нас когда-нибудь обнаружат. Плавь давай старую вывеску,— выпалила с жаром Талия.

—Ваахх,— присвистнула Эрика и, задрав рукава платья, приблизила ладони к стене. Алое свечение окружило её руки, запахло гарью и горячим металлом.

Пыхтя, Талия и я приподняли вывеску и начали подтаскивать её ближе к Эрике.

—Ещё чуть-чуть.

В окошке монастыря зажёгся свет.

—Кто здесь?— И дверь со скрипом отворилась.

—Давайте вместе,— скомандовала Эрика, развернувшись, схватилась за края, и втроём мы со всего размаха впечатали в плавящийся металл многострадальную жестянку.

Напоследок из подворотни Эрика швырнула огненный шар в вывеску.

—Что б понадёжнее!

Темноту улицы разрезало одно единственное слово: «Вандалы!», и улица снова погрузилась в тишину.