Чудовища и красавицы. Опасные сказки - Соман Чайнани Страница 10

«Почему демон выбрал именно меня? – печально размышлял принц, глядя на стелющуюся перед ним в танце маркизу. – Почему не кого-нибудь другого?»

Впрочем, случалось принцу мельком видеть и совсем юных мальчиков-пажей, и мужчин на городских улицах, и даже рыцарей с такими же бледными до прозрачности, как у него самого, лицами, в каких-то странным образом обёрнутых вокруг шеи шарфах или с поднятыми воротниками. И взгляд… Да, у них был такой же испуганный взгляд, как тот, что каждое утро видел принц, взглянув в зеркало. Взгляд неизлечимо больного человека.

И всё же он отбросил эту мысль. Почему? Потому что он был единственным. Да-да, принц твёрдо верил, что ночной демон избрал его, и только его одного. Но чем больше думал об этом принц, тем сильнее начинало казаться ему, что демон… как бы это сказать… промахнулся со своим выбором, что ли. Ну зачем, скажите, ему понадобился принц, когда в королевстве было столько распутных герцогов, продажных священников, злобных предателей. Да что уж там, даже король, отец принца, был страшным грешником, причём даже не скрывал своего пристрастия к хорошеньким женщинам и славной выпивке. Но принц – совсем другое дело! Он был юношей во всех смыслах хорошим – набожным, трудолюбивым, послушным, честным. Почему же именно он тогда стал игрушкой в лапах дьявола? Уму непостижимо. Что же тогда с ним не так? Дурная кровь или наследственность? Невидимая, скрытая гнильца в душе? Этого принц не знал, и потому с удвоенной силой принялся молиться и творить добро. По его понятиям это означало ласково и внимательно относиться к своим придворным, которых он, по правде сказать, терпеть не мог. Характер придворных от этого не улучшался, не исчезал и утренний ужас, с которого начинался каждый новый день принца, – новые ранки, кровь на простынях и тяжёлый, удушливый аромат роз.

И тогда принц устроил ловушку – положил себе в постель капкан с острыми как бритва зубьями.

Две ночи демон не появлялся, словно что-то почувствовал и не хотел искушать судьбу. Но на третью ночь принца разбудил дикий крик и сильный запах роз.

Что-то упало, навалилось на принца.

Но не демон это был и не чудовище, а юноша примерно одного с принцем возраста.

У него оказались волнистые рыжие волосы, длинный тонкий нос и бледная, как лунный свет, кожа. Пришелец зажимал уцелевшей рукой своё окровавленное запястье и глухо мычал от боли, испуганно озираясь по сторонам блестящими от страха глазами.

А в капкане лежала отрубленная кисть руки.

Принц весь был в крови, но на этот раз это была не его кровь. Чужая.

Принц и разбойник встретились взглядами, затем незнакомец раненой птицей метнулся к окну, оставляя за собой кровавый след.

Принц бросился следом, но схватить преступника не смог, не успел.

Юноша исчез в ночи, оставив в капкане часть себя самого.

Весной принц выбрал себе невесту.

Причин откладывать это больше не было. Ночные нападения прекратились, простыни поутру оставались чистыми, к принцу вернулось здоровье и силы. Порозовела кожа, дышалось легко, уверенным сделался взгляд – одним словом, всё, что было, осталось позади, и теперь принц окончательно созрел для любви.

Правда, выбор его оказался весьма неожиданным. Избранницей принца стала графиня Тагерийская, отличавшаяся не только красотой, но и каким-то ледяным характером, отчего она выглядела неприступной и слишком надменной, словно считала саму себя драгоценной статуей, к которой лучше не прикасаться. Если другие девушки соперничали, чтобы добиться руки принца, то графиня просто потребовала её у него, и принц безропотно согласился, словно сам мечтал о том, чтобы его вела по жизни такая вот сильная женщина. Короче говоря, ближе к концу весны назначили свадьбу. Король, правда, находил свою будущую невестку слишком холодной, королева, напротив, считала её слишком нескромной, но оба они охотно дали своё благословение на этот брак, довольные уже хотя бы тем, что их сын не говорил больше о своих ночных демонах.

Однако, по мере того как приближалась свадьба, принц вновь начал чахнуть, и к нему постепенно возвращалась его прежняя болезненная бледность. Ночами он лежал без сна в своей спальне, глядя в оставленное широко открытым окно и гадая о том, что стало с тем юношей, который приходил когда-то пить его кровь. Затем урывками приходил сон, в котором принцу виделись отрубленные руки и разбитые сердца. Именно эти бросающие то в жар, то в озноб ночи постепенно сделались для принца его настоящей жизнью, а дневные часы превратились в подёрнутый сонной дымкой мираж. Невеста изо всех сил старалась пробудить принца, вовлечь его в подготовку к свадьбе, но он в ответ смотрел на неё отсутствующим взглядом, словно на незнакомку.

Вскоре взгляд самой графини стал острым и пристальным, как у змеи, теряющей из виду свою добычу.

Слишком многое было поставлено для неё на карту, и вот, чтобы разбудить, растормошить принца, графиня предложила ему поехать в небольшое двухнедельное турне по соседним королевствам. Парады, торжественные приёмы, королевские обеды и балы – всё это ждало жениха и невесту в этой поездке. А сколько нужных знакомств можно было завести за это время!

Король нашёл эту идею графини просто блестящей. Он очень надеялся, что это путешествие взбодрит сына, поможет вернуть его к жизни.

Вскоре чемоданы были упакованы, и будущие супруги отправились в путь. Король на прощание велел им денег не жалеть и делать всё на широкую ногу.

Принц всю дорогу оставался погружённым в свою обычную меланхолию. Желаниям графини – а они появлялись у неё чуть ли не каждую минуту – он не препятствовал, своих же собственных желаний у него не было, кроме одного. Он попросил, чтобы в каждом городе, что встретится на их пути, к нему приводили всех местных жителей, у которых нет руки. Этих несчастных принц одаривал кошельками с золотом, и каждая такая встреча улучшала – на время, во всяком случае, – его настроение. Графиню подобные бессмысленные траты раздражали, однако она своего неудовольствия не выказывала, разве что лишь спросила – небрежно, словно между прочим, – когда они выехали из очередного города, Равенны:

– Почему вас так интересуют эти убогие, сир?

Принц ничего не ответил, сидел, уставившись в окно кареты, и тогда графиня продолжила:

– В жизни многие люди страдают, так уж им судьбой на роду написано. Что ж поделаешь? К тому же несколько золотых монет всё равно рук им не вернёт.

– Золото нужно для того, чтобы он показал мне своё лицо, – коротко ответил принц.

– Он? – не поняла его невеста.

Принц промолчал.

– Он? – повторила графиня. – Кто он?