Доля отцовская - Ольга Болдырева Страница 10

Вообще-то под «дворянами» в разрешении имелись в виду только главы родов, но если перетянуть все внимание стражников, может, и обойдется. На самом деле очень странный указ. Кажется, его издал дед нынешнего императора. И заключался он в том, что нельзя носить оружие на виду… — то бишь в сумке хоть целый склад провезти можно, а лишнюю шпагу на пояс прицепишь — и все, штраф, а то и несколько дней заключения. Кроме глав домов исключение составляли военные и те счастливчики, которым выдавали разрешения вышеупомянутые главы.

К тому же запрет почему-то не распространялся на луки и кинжалы. Честно скажу — та еще глупость! Но был такой неприятный пунктик, что новый император не может отменить указ прежнего императора, пока не пройдет срок в пятьдесят лет. Не так уж и долго осталось мучиться.

Продолжаем концерт!

— Может, еще у меня документ спросите?! — недобро уточнил я у стражника.

Тот посмотрел на меня бараньим взглядом.

Ну да, я совершенно не похож на герцога, как уже говорил. Скорее, простой наемный рубака. Высок, широкоплеч, синеглаз, русоволос и русобород. Никакого деланого изящества и аристократизма. Девушкам, во всяком случае, нравится, но за хозяина здешних земель зачастую не признают. Так что мне пришлось сунуть под нос стражнику кулак с перстнем.

— Ну что, еще требуется разрешение? Может, еще и подписанное самим императором?! Так это я мигом. — На самом деле я от души веселился, наблюдая, как стражник, привстав на стременах по стойке смирно, парадирует козлика: «Н-не-эт… не-э-э надо… простите, ваше-е сия-ат-те-эльство». Два товарища незадачливого ценителя девичьей красоты в сторонке наблюдали за бесплатным представлением.

— Вообще-то «ваша светлость», не стоит меня до графа понижать, — отчитал я паренька. — Ну нет так нет, — наконец смилостивился я. — Вольно. Поехали, господа, — кивнул я застывшей компании, чувствуя, как настроение медленно поднимается с отметки «отвратительнее некуда».

Опозоренный стражник поспешил нас обогнать под дружное улюлюканье товарищей, заставив тяжеловозов, тянувших обоз, испуганно всхрапнуть. Только пыль на дороге поднялась, и вот уже стражников нет.

— Так… — Повернув Рассвета, я мрачно оглядел дочку. — Куртку застегнуть. Железки убрать. На первом же постоялом дворе наденешь что-нибудь попроще. Если оного нет, возьмешь у Маришки. Она у нас девочка худенькая… — Я пропустил скептичный фырк Юльтиниэль. Действительно, дочка Илиз была худая, как щепка, и плоская, как доска. Боюсь, одежда Маришки на чадо мое не налезет. И откуда такие гены? Видимо, и здесь без прабабки не обошлось. Так и хочется завернуть в какой-нибудь бесформенный балахон и спрятать от всего мира. — Но на тебя натянем… — все-таки закончил я свою мысль.

Дочка с независимым видом куртку застегнула, на переодевании внимание заострять не стала, но, сняв мечи, непонимающе нахмурилась.

— Куда же мне их убрать? В сумке заклинание рассчитано на определенный объем, они могут не влезть… — пробормотала она.

— Засунь куда-нибудь… — ответил я и понял, что все-таки в монастырь удалиться придется. И кто меня за язык тянул?! Расслабился, называется. — Или заклинание измени, — попытался исправиться я, но было уже поздно.

Судя по сияющим глазам Юльтиниэль, вертящиеся у нее на языке слова в приличном обществе вслух не произносят. Квер с Маришкой переглянулись и на всякий случай тактично притворились глухими. Так что настроение опять уползло в неизвестном направлении, оставив о себе на память только досаду.

Обогнав растянувшийся обоз, мы разрешили лошадям перейти на шаг и немного похалтурить. День только начинался, спешить никуда не требовалось, и вообще, вслед за напряжением от всего свалившегося за несколько часов пришли спокойствие и лень. Первая деревушка должна была встретиться только к вечеру, зайцы по тракту не бегали, а Юльтиниэль вертелась в седле, с удовольствием осматривая местность, и не замышляла очередную пакость. Красота, да и только! Но вот в душе шевелился червячок сомнения, что неприятности поджидают зазевавшихся спутников за следующим поворотом, предвкушая, как набросятся на них, загонят, поймают, истреплют и, может быть, только в самом крайнем случае отпустят.

— Герцог, скажите, вы не думаете, что этот стражник, обогнав нас, может устроить очень неприятную встречу? — Ко мне подъехала Маришка, казалось, что девушка проглотила меч, насколько ее спина была пряма.

— Может, — согласился я. — Все зависит от его фантазии и как Алив положит монетку. Возможно, на самом деле этот стражник очень милый и кроткий юноша, и он будет молчать. Нет, значит, на меня будут смотреть как на тирана-мордоворота. На Юльтиниэль — как на избалованную хм… очень распущенную девицу. Квера, соответственно, примут за ее игрушку, а тебя за… — Продолжать свои предположения я не стал.

Маришка и так смущенно покраснела и тряхнула черными кудряшками, словно отгоняя наваждение.

— Ваша светлость! — возмущенно воскликнула она.

— Что? — искреннее удивился я. — Ты спросила, я ответил… А уж за твое воображение я не отвечаю.

Сзади противно захихикала Юльтиниэль. Кошмар. Вот только мне еще юных поклонниц не хватало… Ладно, прикинусь старым, никчемным, способным только на то, чтобы смущать девушек. И больше ни-ни! Попытавшись представить себя со стороны, я констатировал, что так не пройдет. И слава Пресветлой матери! В этом случае остается надеяться, что девушки смущением и ограничатся.

— Какая красота! — воскликнула сзади дочка.

Я тоже обернулся посмотреть, что же такого красивого она углядела. Ничего интересного. Всего лишь развлечение для туристов.

В стороне от дороги возвышался памятник рыцарю на коне. В руках железный рыцарь держал копье, наставив его на воображаемых противников, которые могли появиться со стороны Окраинных земель. Все это было хорошо замагичено, дабы не развалилось раньше времени. Также предусматривалось, что при появлении настоящего врага воин в доспехах оживал и шел его убивать.

Об этом я не замедлил рассказать благодарным слушательницам. Квер знал это и так. Маришка же никогда раньше дальше поместья, маленькой деревни и леса не уходила, да и дочка последний раз, когда тут проезжала, была еще маленькой для верховых поездок и дулась на меня в закрытой карете, как мышь на крупу.

В любом случае, меня выслушали с большим удовольствием. Несколько раз объехали вокруг железного рыцаря и даже его потрогали.

— Папочка, а как он узнает, что подошли именно враги? — Как всегда, дочка оказалась в своем репертуаре, интересуясь магической составляющей данного экспоната.

— Понятия не имею, — честно признался я. — Но то небольшое нападение, которое случилось десять лет назад, он почувствовал за несколько лиг. И в одиночку же его отбил. Съехал со своего пьедестала, умчался на север, покрошил десяток ни в чем не повинных служителей наместника Хель, которые воровали капусту в ближайшем селе, и прискакал обратно.

— Здорово! — искренне восхитилась дочка, заинтересовавшись какими-то магическими узлами.