Отречение - Ричард Ли Байерс Страница 10

Грейанна попыталась убедить Фарона перейти на ее сторону. Она ожидала, что ей это удастся, поскольку, в конце концов, они с Сэйбл были совершенно неотличимы внешне и имели одинаковые перспективы. В самом деле, почему бы волшебнику не связать свою судьбу с более сильной и практичной из сестер, добравшейся почти до самого верха Дома Миззрим без его помощи? Подумать только, каких успехов они могли бы добиться, действуя вместе! Испытывая внутреннее раздражение, она все же похотливо улыбнулась и предложила ему то, что, как она верила, предложила ему Сэйбл.

Брат посмеялся над нею. И с этого момента Грейанна возненавидела его так же свирепо, как и сестру.

Естественно, этот должок она прощать не намерена. Понятно также, что размышления на эту тему обострили ее изобретательность, и довольно скоро ей пришла в голову одна хитрость, которая должна была уничтожить Сэйбл.

Банда серых дергаров из туннелей постоянно совершала набеги на юго-восточную границу города, и Сэйбл руководила отрядами, пытавшимися выследить бандитов. Принимая чрезвычайные меры, упорно высылая своих агентов — иногда смертных, иногда элементалей, — а то и используя демонические силы, неумолимая Грейанна засекла и определила точное местоположение ближайшего к своей сестрице отряда. Затем предстояла самая трудная часть плана. Она со своими помощниками сумела похитить одного из налетчиков, да так ловко, что его товарищи ничего не заметили. Она снабдила его платиновым амулетом, который подчиненные ей маги и ювелиры создали за поразительно короткое время, окутала пленника заклинаниями беспечности, рассеянности, небрежности, беззаботности и — особо — заклинанием забывчивости и также незаметно вернула его обратно.

Сэйбл обнаружила дергара двумя днями позже. После того, как ее воины уничтожили разбойников, они обыскали тела и нашли брошь, красивую и очень ценную, а кроме того, довольно скоро обнаружилось, что вещица имеет еще и кое-какие магические свойства. Понятно, что Сэйбл и в голову никогда бы не пришло, что драгоценная безделушка, снятая с тела убитого дергара, может представлять собой коварную ловушку, расставленную соплеменником, и счастливая предводительница заявила начальственные права на эту часть военной добычи.

С того дня Сэйбл медленно-медленно начала истощаться телом и рассудком. Как жалки были ее потуги скрыть любое проявление слабости от тех, кто мог бы этим воспользоваться!

Фарой, похоже, распознал ухудшение ее состояния, но был не в состоянии что-либо сделать. Возможно, он даже не знал, что теперь Сэйбл не расстается с новой и необычной брошью. Проклятие, которое отравляло ее, было коварно вплетено среди многих других, неопасных и благодатных чар и заставляло ее слишком часто хвататься за амулет. Кроме того, оно мучило свою новую хозяйку навязчивым страхом, что кто-нибудь может украсть дорогой талисман, если она не будет его тщательно скрывать.

В течение нескольких месяцев недомогания Сэйбл Грейанна несколько раз ловила себя на мысли, не объединится ли Фарон с нею, если предложить ему это еще раз. Но она не предложила. Только наблюдала и ждала удобного случая, чтобы прикончить Сэйбл. Грейанна хорошо усвоила полученный урок: дело надо доводить до конца, она больше не оставит в живых свою сестру, чтобы фортуна, не дай Ллос, опять не повернулась к Сэйбл лицом.

Однажды ночью Фарон зачем-то покинул замок, то ли получил какое-то задание, то ли просто обстановка в Доме показалась ему слишком гнетущей. А немного позже подозрительная, страдающая бессонницей Сэйбл как-то ускользнула от своей охраны и слуг и принялась одна-одинешенька бесцельно бродить по цитадели.

Грейанна и полдюжины ее приспешников встретились с Сэйбл лицом к лицу в грибном саду, где мастер по фигурной стрижке обрезал молодой прирост, придавая грибам самый фантастический облик. Последние мгновения жизни Сэйбл могли бы вызвать печаль и сострадание, если бы Грейанну можно было бы заподозрить в таких неприглядных и вредных эмоциях. Ее плохо соображающая, доведенная до отчаяния сестра пыталась использовать платиновый амулет против его создателя, но Грейанна одной только мыслью рассеяла его чары. Тогда Сэйбл приложила все старания, чтобы метнуть заклинание, но не смогла повторить наизусть без запинки ни одной строчки, ей даже не хватило сил четко исполнить необходимые жесты.

Засмеявшись, Грейанна и ее миньоны начали окружать свею жертву, но им не пришлось сделать ни одного удара, потому что Сэйбл завопила от ужаса, схватилась за сердце и упала замертво. Вот что значит слабость, с самого начала и до последнего часа.

На мгновение Грейанна почувствовала себя немного обманутой, но отмахнулась от этого ощущения. Сэйбл наконец-то уничтожена, и это главное, а для приложения своей ненависти оставался еще Фарон.

Прочитав нараспев слова, от которых по саду пронесся холодный ветер, она вдохнула некую новую жизнь в останки Сэйбл. В таком виде она еще пригодится.

Когда часом позже Фарон вернулся в Дом Миззрим, его волосы и одежды были, как всегда, в безукоризненном порядке, но от него пахло вином и передвигался он чрезмерно осторожной поступью. Фарон явно запил свои тревоги. Ну и прекрасно.

Как было приказано, зомби выступил, с порога в дальнем конце зала с протянутыми в умоляющем жесте руками.

Фарон сделал несколько шагов по направлению к фигуре в дверях и заколебался. Пьяный или нет, он все же заметил, что существо передвигается неохотно и неловко — так Сэйбл никогда не двигалась. Но все-таки Фарон слишком поздно почуял подвох. Он уже угодил в ловушку.

Грейанна прошептала парализующее заклинание. Фарон зашатался, поскольку все его мускулы сразу окостенели. Прихвостни Грейанны набросились на него со всех сторон и принялись избивать дубинками.

Грейанна засмеялась от удовольствия. Но тут из образовавшейся на полу кучи-малы раздался крик удивления и ужаса, толпа отпрянула, и Грейанна увидела, что не Фарон лежит, избитый, окровавленный и беспомощный на полу. Невозможно понять как, но ему каким-то образом удалось стряхнуть парализующее заклятие, а потом с помощью волшебства выбраться из-под кучи нападавших.

Поняв уже, что Сэйбл мертва, Фарон должен был, и не без оснований, предположить, что без поддержки верховной жрицы ему недолго оставаться среди живых в Доме Миззрим. Конечно, он не может рассчитывать на свою злобную и жестокую мать, которая пальцем не пошевелила, чтобы спасти одну дочь от другой, — с какой стати ей стараться ради презренного сына. И Фарон без дальнейших раздумий бросился к выходу.

— За ним! Быстрее! — выкрикнула Грейанна, подгоняя своих деятелей.

Когда они завернули за угол, то увидели, что Фарон в развевающемся за спиной пивафви резко уносится прочь. Он не ослаб и не казался ошеломленным (похоже, отчаянное положение весьма способствует протрезвлению), но оставлял следы из кровавых капель на гладком и блестящем полу. Очевидно, дубинки все-таки достали его.

Миньоны Грейанны на ходу начали стрелять из легких арбалетов. Но стрелы отскакивали от волшебного плаща, как от закаленного доспеха. Грейанна быстро сотворила заклятие, чтобы вызвать вспышку огня под ногами Фарона. Ее наемники закричали и прикрыли глаза, защищая их от слепящего блеска. Взрыв получился впечатляющим, но брат остался на ногах и даже не притормозил. Языки пламени погасли за его спиной так же внезапно, как появились.