Мечта светлой тьмы - Валентина Савенко

— Вы моя собственность! — Худое лицо лорда Вернона исказила торжествующая ухмылка.

— Вы заблуждаетесь. — Я старалась отвечать спокойно, ровным голосом, хотя внутри все сжималось от страха.

Прошло почти три года, и я успела забыть, какое гнетущее впечатление производит этот мужчина.

— Нет, это вы заблуждаетесь, я в своем праве! — со злобным присвистом прошептал Вернон, напряженно поглядывая по сторонам.

К несчастью, заснеженная улица была пустынна. Я умудрилась наткнуться на свое прошлое в лице тощего господина в дорогом пальто и цилиндре прямо у ворот респектабельного особняка, где с коллегами занималась подготовкой праздника. Вышла бы на пять минут позже, и ничего бы не случилось. Так нет, спешила поскорее доставить в контору документы. Радовалась, что подвернулась возможность пораньше освободиться.

— У меня есть договор, подписанный вашими родителями! — Маленькие колючие глаза лорда ликующе сверкнули.

Про договор я отлично помнила, именно из-за него и сбежала из дома.

— Ваш договор недействителен.

Держать лицо, как советовали учебники по этикету, оказалось невероятно сложно.

Во-первых, я не леди, которых с рождения учат вести себя так, словно они ледяные статуи. Во-вторых, одно дело — успокаивать себя, что к моим бумагам так просто не придерешься. Другое — стоять напротив того, кто считает меня собственностью, и уверенно говорить. И стараться при этом не думать, что связей у него куда больше, чем у скромной сотрудницы фирмы, специализирующейся на устройстве праздников.

— Какая наглость! Недействителен? Позвольте узнать, почему вы так решили? То, что вы стали совершеннолетней, не отменяет его действия! — Вернон сердито взмахнул тростью.

К сожалению, он прав. Родители подписали бессрочный договор.

Но, как и несколько лет назад, меня не устраивала роль бесправной игрушки. К тому же я подготовилась, постаралась обезопасить себя. У меня имелось несколько вариантов защиты, и начать решила с самой простой. Если не сработает, получу немного времени, чтобы успокоиться.

— Ваш договор подписан на территории другого государства.

— Это не отменяет его действия!

— Мои родители никогда не выезжали из Вэйланда.

Это мне мать сказала полгода назад, когда, рыдая, извинялась. Зря я поверила в ее раскаяние.

Однако о поездках, как я считала, она не солгала. Отец предъявил метрики. Пометки о перемещениях были только по городам и деревням Вэйланда.

— Вы поверили их бумажкам? — хрипло, каркающе рассмеялся Вернон, стряхивая с полей цилиндра снег. — Вынужден вас расстроить, они были в Тиарнаке! У меня есть свидетели!

То есть родители мне показали документы, оформленные после утери. Чистые — без пометок о поездке за пределы Вэйланда.

— Вынуждена вас расстроить, но они распоряжались мной, не имея на то права. — Надеюсь, взбешенный лорд не заметил, что у меня дрожат губы. — На момент заключения договора у меня был опекун. Они сами оформили соответствующие бумаги двумя месяцами ранее.

Я затаила дыхание. Поверил? Нет? Если второе, то у меня имеется заключение доктора о временной невменяемости родителей. Такое же фальшивое, как и бумаги об опекунстве.

— Что?! — Лорд швырнул трость о фонарный столб, благородное дерево, привыкшее к бережному отношению, не выдержало столкновения с обледеневшим железом и разлетелось в щепки.

— Если вам нужно подтверждение, с удовольствием пришлю копии. Назовите адрес. — Я блефовала, и, судя по реакции Вернона, весьма удачно.

Со злостью пнув начищенным ботинком сугроб, лорд прошипел ругательство и быстро зашагал прочь.

Очень хотелось сесть прямо на снег — колени дрожали. В то, что мистер Оливер оказался прав, я смогла поверить, когда экипаж лорда скрылся за углом. Жаль, нельзя поблагодарить старого фальшивомонетчика за помощь — пару месяцев назад старик умер. Да и не понял бы. Мои поддельные документы были платой за то, что я почти год исполняла обязанности сиделки. Но высококлассные подделки стоили времени, потраченного на выслушивание глупых капризов склочного старика.

Именно он подсказал, что с моим делом не все так просто, как пытались убедить родители. И предположил: купивший меня лорд, получив «законный» отказ, не станет настаивать. Возможно, даже документы не будет проверять. Побоится замарать имя. Настоящее, естественно, которого я не знаю. Не успела прочесть, чьим представителем был лорд Вернон, вернулись родители, и я сбежала. Другое дело, если бы я подписала контракт любовницы. Но, к моему счастью, на момент заключения договора передачи меня в «личную прислугу» я была несовершеннолетней.

Конечно, лорд может попробовать найти моих родителей. Только вот вряд ли у него это получится. В полицию Вернон не пойдет. Впрочем, как и я. И вообще, с моими проблемами лучше держаться от служителей закона подальше.

И я, довольная, заспешила на омнибус.

Из конторы, вопреки собственному желанию, отправилась не домой, а в особняк одной весьма скандальной леди. Меня быстро сопроводили в сад, где под присмотром хозяйки я должна была поправить «ошибки», допущенные магом. Процесс шел крайне медленно, и причина крылась вовсе не в том, что я имела к скульптуре отдаленное отношение…

Лицо ледяной нимфы медленно плавилось, прозрачные ручейки воды, прихваченные морозом, застывали будто слезы. Казалось, статуя рыдает, прощаясь со своим прекрасным носиком.

— Еще меньше! Вы что, меня не понимаете? Мне нужна красивая статуя! Красивая! А не чучело с лицом престарелой ведьмы! Посмотрите на меня, в конце концов! У меня идеальный профиль!

Я выключила испаритель и с сомнением покосилась на надзирающую за процессом леди Азалию. С высоты приставленной к постаменту лестницы она выглядела круглым меховым шаром. Идеальный профиль почти до глаз был закутан в воротник, узкий лоб и редкие бровки скрывал надвинутый капюшон. Наружу торчал лишь тонкий, покрасневший на морозе нос.

Я, конечно, не художник и плохо разбираюсь в искусстве, но кто-то явно польстил даме, делая комплимент.

— Ну что вы замерли?! Исправляйте! — шмыгнув «идеальным» носом, взорвалась очередной порцией возмущенных воплей заказчица.

Сдвинув капюшон шубы на макушку, чтобы не мешал портить статую, я вытащила пустой накопитель и поставила новый. Магии в нем должно было хватить, чтобы разгладить лицо статуи до зеркального блеска. Если даме захочется уменьшить и другие выступающие части.

А что? Подбородок у нимфы прямо напрашивается, чтобы его сгладили. И скулы скульптор зачем-то изобразил крайне реалистично. Да и брови тоже явственно требуют утончения. А глаза вообще жуть и кошмар, большие и не вписывающиеся в параметры идеала, обладающего не только вредным характером, но и крохотными, глубоко посаженными очами.