Новая жизнь и иллюзии - Влада Крапицкая

Лана спала, обняв меня, и я внимательно наблюдал за ней, продолжая размышлять. Меня волновали четыре проблемы, и все четыре были очень важны для меня.

Первая — Лана, осталась в замке и простила меня. Но теперь её любовь пугала меня. Это была любовь обречённого человека. Она, как будто не верила, что я не брошу её. Сначала я думал, что это пройдёт, но и сейчас, два месяца спустя ничего не изменилось. Мне нравилось, что она стала более раскованной в постели, но этот постоянный страх в её глазах меня пугал. Каждый раз, когда мы ложились с ней в кровать, у меня создавалось впечатление, что она думает, что я последний раз занимаюсь с ней любовью. Я много раз пытался поговорить с ней, и убедить её, что я люблю её и никогда не брошу. Она отвечала, что верит мне, но я видел тоску в её глазах и не знал, что мне делать. Она дарила мне себя без остатка и меня захлёстывали чувства к ней, но теперь это были только мои чувства. Она была закрыта для всех — Яромир не мог читать её мысли, Абигор не видел её рядом с собой, Мару не чувствовал её эмоций. Когда-то я хотел научиться сдерживать себя — теперь я мог это делать, но меня это мало радовало. Я хотел чувствовать и эмоции Ланы. Нет, я по-прежнему получал невыразимое удовольствие, занимаясь с ней любовью, но мне хотелось тонуть в том океане чувств, которые только она могла мне дать. А самое страшное было осознавать, что только я виноват в том, что сейчас происходит. Я много раз пытался просить у неё прощения за то, что так поступил, но каждый раз когда я начинал говорить, она бросалась ко мне и начинала целовать, не давая ничего сказать. Она ни разу не упрекнула меня, и это было самым отвратительным. Накричи она на меня или выскажи претензии — я бы нашёл способ убедить её, что такого больше не будет. Но это осталось стоять между нами, и если я смог пробиться два месяца назад за стену равнодушия, которая стояла между нами тогда, с помощью секса, то сейчас я не знал, что мне делать.

Вторая проблема — мы так и не нашли того вампира, который сделал снимки с камеры видеонаблюдения и прислал их мне. А найти его необходимо. Из-за его поступка наш клан чуть не лишился единственной нектэрии в мире, и неизвестно, что он может ещё предпринять, чтобы закончить начатое.

Третья проблема — к Лане вернулись кошмары. И даже то, что я рядом уже не помогало. Когда ей начинали сниться кошмары, мои прикосновения уже не помогали, мне приходилось будить её и успокаивать. Что ей снилось, она сказать не могла. Она говорила, что видит только, как бродит в тумане и не может оттуда выйти. И этот туман пугал её, но что именно её пугает, она и сама не могла сказать.

И четвёртая проблема, самая главная для меня — Лана опять стала нектэрией. И нектэрией более сильной, чем была. Теперь, каждый, кто пробовал её кровь, помимо силы обретал экран, через который не мог пробиться никто. Этот экран исчезал приблизительно через семь — десять дней. Меня не радовало, что сила нектэрии вернулась к Лане, потому что теперь Дейм не разрешит сделать мне из Ланы вампира. А это было самым страшным для меня — я знал, что не смогу жить без неё.

Теперь Дейм с осторожностью стал выдавать кровь Ланы для нужд клана. Только три вампира могли получать кровь Ланы без ограничений — это сам Дейм, Яромир и Микаэль. Я больше в их число не входил. Мне запрещено было пить кровь Ланы — это было моё наказание за то, что я так поступил с ней.

С Деймом у нас теперь были сложные отношения. Я вспомнил разговор с Деймом в ту ночь, когда мы с Ланой помирились. В два часа ночи он сам появился в спальне Ланы и позвал меня в свой кабинет. Там мы были только вдвоём.

— Итак, Максимилиан, что же мне с тобой делать? — строго спросил Дейм. — Ты нашёл нектэрию для нашего клана, привёз её сюда — это твоя заслуга. Но ты же лишил её этих сил, когда бросил её. Ты помнишь, что обещал мне в ту ночь, когда мы приехали с Форума? — он вопросительно посмотрел на меня.

— Да, — ответил я. — Что не буду на неё давить и не покажу своих чувств к ней, пока она сама этого не захочет.

— А дальше? — требовательно спросил Дейм.

— Что буду любить и оберегать Лану, и никогда не причиню ей боль, если она ответит на мои чувства, — слова давались мне тяжело, потому что я нарушил эти обещания. — Что не брошу её.

— Но ты это сделал. Ты нарушил своё обещание, — Дейм чеканил каждое слово, глядя мне в глаза.

Я молчал, потому что знал, что нет слов для моего оправдания и я виноват по всем пунктам обвинения.

— Максимилиан, я поверил тебе и твоим обещаниям, потому что и я, и Яромир увидели, что ты её действительно любишь, и ты ей нужен, — Дейм отвернулся от меня к камину, и замолчал, а потом продолжил уже более спокойно. — То время, что ты проживаешь в замке, я наблюдал за тобой. Я видел, как ты влюблял в себя женщин, как расставался с ними, когда терял к ним интерес. Я никогда не вмешивался в твои отношения, потому что считал это твоим личным делом. Но с Ланой всё иначе — она нектэрия и не только…

Дейм опять замолчал, глядя на горящие в камине дрова. Я вспомнил слова Яромира, что Дейм относится к Лане, как к дочери, и прекрасно понял его беспокойство.

— Я знаю, что Лана для вас не просто нектэрия, — неуверенно начал я. — Вы относитесь к ней как к дочери. Вы видите в ней Лиолу.

— Да, Лиолу, — с грустью ответил Дейм. — Я потерял её и мою жену Марику во время одной из схваток в 1258 году. Я не смог их спасти, и они умерли, а я остался жить. Умерли по моей вине, а меня не было рядом, и я не смог их защитить. За все эти столетия не прошло и дня, чтобы я их не вспомнил. Они погибли из-за глупого желания Лорда нашего клана присоединить к нашей территории ещё один город. Первые сто пятьдесят лет после их смерти были самыми тяжёлыми. Я понял, что эти воины бессмысленны. Они не стоили тех жертв, которые приносил наш клан, для удовлетворения кровожадных и амбициозных интересов нашего Лорда. Именно поэтому, когда мне выпала возможность занять его место, я использовал её. Я стал Лордом клана, чтобы, по возможности, избегать таких конфликтов, чтобы наш клан не нёс таких потерь.

— Мне очень жаль, что так получилось с вашей семьёй, — не зная, что ещё сказать, произнёс я.

— Мне тоже жаль, — Дейм тяжело вздохнул. — Все эти столетия я жил без особых интересов и привязанностей. Я потом ты привёз Лану. Когда она появилась у нас в клане, я впервые за многие столетия ощутил вкус жизни. Мне интересно с ней разговаривать, наблюдать за ней, интересно делиться с ней знаниями. Я видел и знал многих нектэрий, и просто людей, но никто из них не вызывал у меня таких чувств, как Лана. Она добрая и хорошая девушка, и она очень умная, — Дейм сделал паузу, а потом улыбнулся. — Нет, она не умная, она мудрая, несмотря на то, что очень молода. Максимилиан, она полюбила тебя, и ты ещё не понимаешь, насколько тебе повезло…

— Я понимаю. И я тоже люблю её.