Пламенное сердце - Райчел Мид

Не стану лгать. Когда я вошел комнату и увидел свою девушку, читающую детские книги, мое сердце едва не остановилось.

– Я не эксперт, – начал я, тщательно подбирая слова. – Хорошо, на самом деле, это так. И я уверен, что есть определенные вещи, которые мы должны сделать, прежде чем читать это.

Сидни Сейдж, вышеупомянутая спутница и свет моей жизни, даже не взглянула на меня, хотя намек на улыбку заиграл на нее губах.

– Это для инициации, – сказала она, как ни в чем не бывало, как будто говорила о том, как накрасить ногти или купить продукты, вместо вступления в ковен ведьм. – У меня должно быть «магическое» имя, которое они будут использовать на встречах.

– Верно. Магическое имя, посвящение. Просто еще один обычный день, да?

Не то чтобы я был тем, с кем можно это обсудить, учитывая, что я вампир с фантастической, но сложной способностью лечить и принуждать людей.

На этот раз я получил широкую улыбку, и она подняла глаза. Полуденное солнце, пробивающееся сквозь окно моей спальни, поймало ее взгляд и вызвало янтарный отблеск внутри них. Они расширились от удивления, когда она заметила три коробки, которые я нес.

– Что это?

– Революция в музыке, – сказал я, благоговейно поставив их на пол. Затем открыл верхнюю и поставил в проигрыватель. – Я увидел, как какой-то парень продавал их на территории кампуса. – Я открыл коробку с записями и достал Humours, Fleetwood Mac. – Теперь я могу слушать музыку в чистом виде.

Она не впечатлилась, что удивительно для той, кто считал мой Мустанг–1967, названные ею Ивашкинатор, своего рода святыней.

– Я уверена, что цифровая музыка такая же чистая. Это пустая трата денег, Адриан. Я могу скачать все эти песни на телефон.

– Ты можешь скачать на телефон другие шесть пластинок, которые лежат в моей машине?

Она моргнула от удивления, а затем осторожно повернулась.

– Адриан, сколько ты заплатил за все это?

Я отмахнулся от вопроса.

– Эй, я все еще могу платить за машину. Едва, – я, по крайней мере, не должен платить аренду, так как место предварительно оплачено, но у меня много других законопроектов. – Кроме того, я получил больший бюджет для такого рода вещей теперь, когда кто-то заставил меня бросить курить и вернутся в счастливое время.

– Больше похоже на счастливый день, – сказала она лукаво. – Я слежу за твоим здоровьем.

Я сел рядом с ней на кровать.

– Так же, как я, зная твою склонность к кофеину.

Это была сделка, которую мы заключили, формируя нашу собственную группу поддержки. Я бросил курить и стал пить всего одну порцию в день. Она прекратила свою навязчивую диету, чтобы получать здоровое количество калорий, и снизила употребление кофе до одной чашки в день. Странно, но ей было труднее с этим справиться, чем мне с алкоголем. В те первые пару дней я думал, что должен контролировать ее в реабилитации от кофеина.

– Это была не склонность, – проворчала она по-прежнему горько. – Больше… образ жизни.

Я рассмеялся и притянул ее лицо к своему в поцелуе, и все остальное в мире исчезло. Не было ни книг, ни записей, ни привычек. Была только она и ощущение ее губ. Изысканным способом им удалось быть мягкими и жесткими одновременно. Остальной мир думал, что она была жесткой и холодной. Только я знал правду о страсти и голоде, которые были заперты в ней, ну, я и Джилл, девушка, которая видела все моими глазами из-за психической связи между нами.

Как я положил Сидни на кровать, помню слабо, мимолетными воспоминаниями, как табу, что мы делали это. Люди и морои перестали общаться, когда моя раса спряталась от мира в Темные Века. Мы сделали это для нашей безопасности, решив, что лучше людям не знать о нашем существовании. Теперь мой народ и ее (те, кто знали о мороях) считали отношения в некоторых кругах темными и витыми. Но мне было все равно. Меня не волновало ничто, кроме нее и того, как касаясь ее, я становился безумным, в то время как ее спокойное и постоянное присутствие успокаивало бурю, бушевавшую во мне.

Это не значит, что мы красовались этим. На самом деле, наш роман был строго секретным, из-за чего мы постоянно прятались и тщательно строили планы. Даже сейчас часы тикали. Это наши обычные будни. Она в последнее время занималась независимым исследованием в своей школе, которым управлял один снисходительный учитель, позволивший ей рано утром приехать сюда. Мы проводили один драгоценный час, работая или разговаривая, обычно работая, с безумным напором, а затем она возвращалась в частную школу, где училась ее ненавидящая вампиров сестра Зоя.

Так или иначе, у Сидни были встроенные часы, которые напомнили ей, что время вышло. Я думаю, это часть ее врожденного умения держать все под контролем. Но не моего. В такие моменты я думаю только о том, как снять с нее рубашку и, наконец, добраться до бюстгальтера. Что до сих пор не получалось.

Она села, ее щеки покраснели, а волосы растрепались, она была настолько красива, что это причиняло боль. Я всегда отчаянно хотел нарисовать ее в такие моменты и увековечить этот ее взгляд. В них была мягкость, так редко видимая в другие моменты, и полная уязвимость, хотя обычно в них было желание охранять и анализировать остальную часть жизни. Но хотя я был неплохим художником, поймать ее на холсте было не в моих силах.

Она надела и застегнула свою коричневую блузку, скрывая яркость бирюзового кружева за консервативным нарядом, как за броней. Она сменила бюстгальтеры в прошлом месяце, и хотя мне всегда грустно смотреть, как она их прячет, я счастлив знать, что там скрываются цветные пятна в ее жизни.

Когда она подошла к зеркалу возле комода, я использовал немного магии, чтобы увидеть ее ауру, энергию, которая окружала все живое. Магия доставила мне немного удовольствия, а потом я увидел яркий свет вокруг нее. Это были ее обычные цвета: немного желтого, от ученого, смешанного с фиолетовым страсти и силы духа. В мгновение ока ее аура исчезла, как и смертельное возбуждение духа.

Она закончила причесывать волосы и посмотрела вниз.

– Что это?

– Хмм? – Я подошел сзади и положил руки на ее талию. Затем я увидел, как она поднялась и застыла, взяв в руки сверкающий набор из связанных рубинов и бриллиантов. И стало так тепло и радостно, вместо привычного холода и темноты.

– Это подарок на день рождения от тети Татьяны пару лет назад.

Сидни взяла один и стала изучать взглядом эксперта. Она усмехнулась.

– У тебя здесь целое состояние. Это платина. Продав их, ты сможешь обеспечить себя на всю жизнь. И купить все записи, которые хочешь.

– Я их продам, только если буду спать в картонной коробке.