Королевство тени - Ричард Кнаак

Со стороны реки донесся жуткий крик. Кентрил Дюмон громковыругался. Он же просил своих людей держаться подальше от воды, но в густых,насыщенных душными испарениями джунглях Кешьястана невозможно уследить заизгибами бесчисленных рек и ручьев. К тому же глупые наемники забывают обосторожности, когда рядышком журчит прохладная вода.

Кричавший только убедился в необходимости выполнять приказы,правда, шансов воспользоваться полученным уроком у него, вероятно, уже небудет.

Худощавый, загорелый дочерна капитан прокладывал себе дорогусквозь буйство сочной листвы, спеша на помощь. Впереди маячила спина Горста,его помощника, — голая спина великана-бойца, с легкостью преодолевающегопереплетение лиан и ветвей. В то время как большинство наемников, выходцев изхолодных высокогорных районов Западных Королевств, страдали от жары,бронзовокожий Горст, казалось, совершенно не обращал на нее внимания.Всклокоченная копна волос, угольно-черных в сравнении с каштановой шевелюройКентрила, придавала гиганту сходство с устремившейся к реке гориллой.

Капитан Дюмон следовал за другом, почти не отставая от него.А вопли меж тем продолжались, напоминая о трех членах отряда, уже погибших вэтих глухих джунглях, покрывающих почти все здешние земли. Второй погибужаснейшей смертью, запутавшись в крепкой паутине чудовищных пауков, такнашпиговавших его тело ядом, что оно раздулось до нечеловеческих размеров.Кентрил приказал поджечь паутину вместе с ее голодными обитателями — аккуратно,факелами, чтобы огонь не перекинулся на лес. Солдата это не спасло, но смертьего была хоть как-то отомщена.

Третьего бедолагу так и не нашли. Он просто исчез, испарилсяво время трудного перехода через болото. Проваливавшийся кое-где по колениизмученный капитан подозревал, какая судьба постигла его подчиненного. Трясинаделает свое дело быстро, тихо и эффективно.

И, не успела еще перед мысленным взором Кентрила возникнутькартина смерти первого наемника, как капитан увидел сцену, полностьюповторяющую то страшное происшествие.

Над берегом реки вздымалось туловище гигантской змеи,удлиненные зрачки рептилии буравили маленькие фигурки, тщетно пытающиесявырвать у нее из глотки законную, еще барахтающуюся добычу. Хотя челюстичудовища плотно сжимали несчастного наемника, всполошившего своими крикамиполовину обитателей джунглей, оно умудрялось при этом и яростно шипеть налюдей. Из бока твари торчало копье, но засело оно, видимо, неглубоко, посколькучудовище не проявляло по этому поводу ни малейшего беспокойства.

Кто-то выпустил стрелу в голову рептилии, пытаясь попасть вжуткие желтые глаза, но дротик пролетел слишком высоко, лишь слегка царапнувтвердую чешую. Щупастая бестия — так называл подобных кошмарных созданий ихмногоуважаемый наниматель Квов Цзин — мотала полупроглочеиную жертву из стороныв сторону, и Кевтрил сумел разглядеть, кого она охватила.

Харго. Ну конечно Харго. Этот бородатый идиот давно ужеразочаровался в путешествии, и с тех пор, как они перебрались на эту сторонуМорей-Близнецов, постоянно пренебрегал своими обязанностями. Но даже Харго совсеми его недостатками не заслужил столь жуткой участи.

— Готовьте трос! — рявкнул Кентрил солдатам. У этихзмееподобных тварей красовались на головах изогнутые рога — единственное местона их гладких телах, за которое можно зацепиться.

— Не давайте ему погрузиться!

Пока наемники выполняли приказ, Дюмон пересчитал их.Шестнадцать, включая его самого и несчастного Харго. Нет только Квов Цзина.

Где шатается чертов Вижири на этот раз? У него есть однараздражающая привычка — бродить впереди нанятого им отряда, вынуждая солдатгадать, чего, собственно, он хочет. Кентрил сожалел, что вообще принялпредложение колдуна, но разговоры о сокровище были так правдоподобны, такзаманчивы.

Он тряхнул головой, отбрасывая подобные мысли. У Харгопрактически нет шансов. Щупастая бестия запросто может перекусить человекапополам, но эти создания предпочитают утаскивать свою добычу на глубину,предоставляя воде убивать за них, а также размягчать пищу для лучшейперевариваемости, как изволил выразиться треклятый чародей с его ученымравнодушием.

Люди уже приготовили веревки. Кентрил расставил солдат поместам. Остальные продолжали отвлекать гигантскую змею, не давая ей скрытьсяпод водой. Если бы удалось задержать ее еще хоть немного…

Горст метнул аркан. Он не стал ждать приказа Кентрила, и безтого понимая, чего хочет капитан. Великан забросил петлю с завидной точностью —трос зацепился за правый рог твари.

— Оскал! Попытайся кинуть веревку Харго! Бенджин! Ловивторой рог! Вы двое — помогите Горсту!

Отважный толстячок Оскал ловко метнул трос слабеющей, окровавленнойфигуре, дергающейся в глотке чудовища. Харго попытался поймать конец, но тщетно— он упал слишком далеко. Щупастая бестия снова зашипела и попыталась отползти,но канат, удерживаемый Горстом и двумя другими бойцами, не дал ей уйти далеко.

— Бенджин! Черт тебя побери, второй рог!

— Вели ей перестать извиваться, капитан, и я уж непромахнусь!

Оскал швырнул веревку снова. На этот раз Харго ухитрилсясхватить ее и неловко набросить на себя петлю.

Сцена на берегу напомнила Кентрилу какую-то зловещую игру.Опять он проклял себя за то, что подписал этот контракт, а заодно и Квов Цзина— за то, что тот предложил его.

Да где же этот чертов колдун? Почему не поспешил сюда вместес остальными? Может, он мертв?

Хотя капитан сомневался, что фортуна настолько милостива кнему. Где бы ни был сейчас Вижири, он ничем не поможет несчастному.

Несколько солдат продолжали забрасывать монстра копьями. Ксожалению, прочная чешуйчатая шкура щупастой бестии надежно защищала чудовище,а двое лучников опасались, как бы не пристрелить того, кого они надеютсяспасти.

Наконец аркан был наброшен и на левый рог. Но радоватьсярано: одно дело — захватить тварь, и совсем другое — выволочь ее на берег.

— Все, кто может, хватайтесь за канаты! Тащите бестию! На землеона станет неповоротливой и уязвимой!

И капитан присоединился к остальным, вцепившись в аркан,наброшенный Бенджином. Щупастая тварь яростно шипела, пытаясь освободиться, новсе же не выпустила своего пленника. Кентрил оценил бы такое упорство, если быречь не шла о жизни одного из его людей.