Спасти Ангела - Джеймс Паттерсон

Он прилетит. Прилетит и спасет меня. Он не может не прилететь. Клык не даст мне здесь погибнуть.

Я уже много дней заперта в клетке. Не помню, когда я последний раз ела, не помню, чтобы меня сморил сон. Крыша едет от анализов, тестов, воткнутых в меня игл и больничного запаха хлорки. Вернулся кошмар моего детства, когда я подопытным кроликом росла в лаборатории психованных генетиков. Дикая ярость заливает мой мозг.

Но Клык не прилетел мне на выручку. Придется спасать себя самостоятельно.

— Эй, назад! — Чуть только я прижимаюсь к прутьям решетки, лаборант лупит по ним здоровенной дубиной, и с каждым ударом петли двери гнутся все больше и больше. Все идет по плану.

Подавив страх, снова хватаюсь за прутья и прижимаюсь к ним носом. Главное — рассчитать время. Помедли я лишнюю секунду — эта горилла размозжит мне руки, лицо или голову.

— Кому говорят, назад! — Дубина обрушивается на ослабевшие петли. Мгновенно отпрыгнув назад, я стремительно выбросила вперед ногу и, собрав все оставшиеся силы, ломанулась в дверь.

— Эй! — Ошеломленный вопль лаборанта замер у него на губах. Выскакиваю из клетки и со всей яростью озверевшего мутанта, крутанувшись, с размаху вмазываю ему по башке. Еще один поворот — и я вскакиваю на стол.

Уже вовсю орет сирена, из коридора доносятся крики и топот тяжелых сапог. Подпрыгиваю вверх к змеящейся по потолку трубе, повисаю на ней и, хорошенько качнувшись, поддаю обеими ногами по облаченной в белый халат могучей груди. Не в силах вздохнуть, амбал тут же оседает на колени. Воспользовавшись секундной передышкой, разбегаюсь по столу, прыгаю и распахиваю крылья.

Вступает в силу закон врожденного преимущества мутанта.

Ко мне уже протянулись волосатые ручищи, но я успеваю взмыть под самый потолок к маленькому окошку. Стоит только садануть в стекло — и я на свободе. Вдруг…

Я отпрянула от окна, увидев за стеклом знакомый темный силуэт.

Клык!

Он сидит на крыше и наблюдает за побоищем. Моя правая рука, мое надежное крыло. Я знала, что он придет. Без него я бы уже тысячу раз на тот свет отправилась. Но мы с ним друг на друга всегда можем положиться, и не было случая, чтобы он не пришел мне на помощь. Облегченно вздыхаю и нацеливаюсь прыгнуть в окно.

Комната внизу полна вопящих белохалатников. Давайте, давайте, надрывайтесь, лузеры.

Сколько окон я за свою пятнадцатилетнюю жизнь поразбивала! Так что я прекрасно знаю, крови и боли не миновать. Но ради свободы все можно выдержать.

Врезаюсь правым плечом в стекло — оно не поддается. Меня отбросило в сторону, и я камнем рухнула вниз. Время остановилось. Раздался хлопок, и в ногу мне впилась капсула с транквилизатором.

Валяюсь на полу. Сверху на меня смотрят безразличные глаза Клыка.

Обалдело понимаю: он не собирается разбивать стекло, не собирается меня спасать. Сворачиваюсь в комочек на сияющем линолеуме и теряю сознание.

Клык меня предал.

Кажется, я снова падаю вниз. Инстинктивно хватаюсь за то, что попалось под руку.

Пальцы цепляются за ветку, лихорадочно втягиваю ртом воздух. Глаза у меня широко открываются, и я понимаю, что ни в какой я не в клетке, не в лаборатории в Школе, а на вершине высокой сосны. И все случившееся — просто очередной страшный сон.

Тяжело вздыхаю. Кровь все еще стынет в жилах.

Стараясь успокоиться, смахиваю выступившие на лбу бисерины холодного пота.

Кошмар кончился. Я свободна. Я на свободе.

Пора его забыть. Нечего мусолить всякие ужасы. Но он не уходит. Кошмар продолжает меня мучить. И самое ужасное в нем то, от чего меня полностью парализовало…

Клык не пришел мне на помощь. Не выручил, не спас. И никогда больше не спасет.