Чудовище проклятого острова - Bambie

Кто бы мог подумать, что кьяры — народ крайних земель будет сидеть с ними — дьярами народом круглой земли, за одним длинным столом, трапезничать и распивать эль.

Давеча ещё как прошлой зимой они сносили друг другу головы одним ударом топора, пробивали насквозь грудь остро заточенными клинками и мечами. Казалось, ненависть течёт в их жилах и передаётся испокон веков с молоком матери.

Да ни один уважающий себя дьяр не пожал бы в здравом уме руку дрянному кьяру! Не быть такому!

Однако это было прошлой зимой, а этой Инг-яр Биргер правитель Хель -горда, лениво скользил глазами по медовому залу, с удовольствием отмечая захмелевших и обнимающихся ещё вчера врагов. Он и сам опрокинул в себя пару чарок эля.

Об этом великом будне будет помнить каждый дьяр, передавать из уст в уста своим отпрыскам, а те своим. Его запомнят, будут величать и вспоминать добрым словом. В этом Биргер не сомневался.

Барды* завывали весь вечер, пьяные дьяры с кьярами без конца заказывали тем песни. То песнь об одинокой царевне в башне, то о воине погибшем в бою, то о чудище крылатом, а сейчас закончили про блудницу уста которой кружат воинам голову да опустошают карманы. Слава Великим, их наконец сменил скрипач Яков.

Резко кованые тяжелые двери распахнулись и в зал ворвался дозорный, прерывая всеобщее веселье. Тяжело сглотнув, он повернул голову к правителю.

— Не гневайся, Инг-яр! Не отдай душу мою грешную ни Шель-горду ни Вель-гарду! Там... Там... Эти! Бесстыдницы! Поют!

Инг-яр вздернул бровь, окинул взглядом дозорного и в недовольстве поджал губы.

— Поют? — переспросил. — Уж не перебрал ли ты с элем, пока на стене стоял, воин?

Со всех сторон посыпались смешки, а кто-то уже откровенно посмеивался.

— Поют, Инг-яр! Чтоб мне провалиться на этом месте! Оголенные!

— Ты поди, проспись. И не неси ересь, не наводи смуту. Пять плетей завтра за то, что набрался на посту!

Правитель взмахнул рукой и тут же со стороны два крепких дьяра подхватили перепившего дозорного.

— Не отдай бушующему Шель -гарду, Инг-яр! — стал вырываться дозорный. — Поют! Громко завывают! Лишенного покоя перепевают!

Биргер нахмурился.

Нет. Не могут же петь. Уж две зимы как прошло, а Оголенные не пели. Так с чего теперь вдруг?

Весь Халь-горд молил пощады и прощения у Великих. И, казалось, пощадили.

Дан-яр Кайден — наследник круглой земли вышел из чрева матери в ночь полной луны. Крепкий младенец разразился таким криком, что даже лишённый покоя Ойвинд — затих, а Бушующий Вель-гард и Ярящийся Шель-гард вдруг перестали биться о скалы.

Это был славный будень. Инг -яр велел достать из погребов брагу да эля, зарубить с десяток гаялов* и раздать, чтобы каждый вкушал яства за нового Дан-яра. Будущего правителя круглой земли.

Проклятие на этот раз обошло остров стороной. А когда маленький Дан -яр среди всех игрушек выбрал деревянный меч и свиток, дьяры поняли — это будет славный воин и мудрый правитель, что принесет круглой земле небывалую славу. В Хель-горд будут приезжать самые знатные торговцы с лучшими тканями и пряностями, а уж чем расплатиться Хель-горд найдёт. Золота и серебра у них будет навалом, как только лето придёт. Однако лето вот уже две зимы не наступало, но люди были благодарны и тому, что Оголенные не поют, поэтому не смели жаловаться. К зиме они давно привыкли, а лета многие из дьяров сроду не видели.

Инг-яр резко поднялся со скамьи, он хоть и был правителем, а сидеть все же предпочитал со своими воинами.

— Где поют? — грозно спросил он.

— Так... Это, — замешкался дозорный, — в воде.

— Чтоб мне в Алм провалиться! Опустить мост! Все на стену и по башням! Дозорному пять плетей за худую весть!

Биргер вылетел стрелой из медового зала. За ним тут же ринулась толпа. Выбежав из башни, Инг-яр стремительно преодолел расстояние до моста, а затем, когда тот опустился, достал меч из ножен и устремился к краю скалы.

Внизу в пересеченных морях Шель-гард и Вель-гард стояла дюжина поющих Оголенных девиц. Их голоса сливались в один, не было слышно даже свиста лишенного покоя, что обычно закладывал уши.

Все дьяры знали, что это значит. Очередной Дан-яр Кайден проклят. Льды не потаят весной и виргуары не распустятся этим летом, чтобы указать путь к рубинам и сапфирам. Их снова ждет вечная зима.

Эрна с нежностью смотрела на свою дочь.

— Грета, — прошептала девушка, ласково проводя рукой по щеке. — Назови её Грета, Хильда.

— О чем ты, Эрна? — нахмурилась женщина. Она уже давно была не молода и служила последней из рода Нильсон с самого её рождения, а до этого её матери. У Хильды не было никого ближе Эрны, а теперь и Греты, что родилась в ночь новой луны. — Почему я должна назвать? Ты что удумала? — расставила она руки в боки.

— Они придут за мной, как только Оголенные начнут петь. Ты же знаешь.

— Они не узнают! — яростно возразила Хильда. — Никто не знает, что ты разродилась этой ночью. Только ты и я.

Эрна устало прикрыла глаза. Это были долгие роды. Она молилась, чтобы на свет появился мальчик, чтобы ее ребенок жил, однако это, как и все в их роду, была девочка.

Шельмавое* проклятие! И нужно было её пра-пра и ещё неизвестно сколько пра потащиться к Шельме на Самую Высокую гору. Все знают, что путь туда заказан простым смертным! Живым от нее не уйти...

— Они перевернут весь Хель -горд пока не найдут нас, Хильда. Ты же знаешь. Первый ребёнок всегда умирает.

— Эрна.

— Хильда, послушай, — распахнув глаза, Эрна схватила её за руку, — ты должна взять Грету и исчезнуть. Между Прямыми скалами есть лодка. Оголенные вам помогут. Им за это уплачено.