Узы ненависти - Тата Кит Страница 9

Всю ночь я просидела у окна, наблюдая за дождевыми потоками по стеклу. Этой ночью небо плакало не со мной, небо плакало вместо меня.

В голове не было ни единой мысли, просто пустота, бесцветная холодная пустота. Как иногда бывает, когда бесцельно смотришь в одну точку, размытым взглядом.

За дверью послышался шорох. Через некоторое время последовали два щелчка и в комнату кто-то вошел. Вероятно Михаил. Пришло время завтрака.

Не знаю почему, но внутри меня поднялось необъяснимое чувство стыда. Михаил наверняка слышал все, что произошло сегодняшней ночью. Оборачиваться сейчас и видеть осуждение, или еще хуже — жалость, в его глазах совсем не хочется. Это станет для меня, возможно, большим ударом, чем все то, что делает со мной Арчи.

— Дарья, — позвал меня мужской голос, который не принадлежал ни Михаилу, ни Арчи.

Обернувшись на звук голоса, увидела молодого мужчину на вид не более двадцати семи лет. Русые волосы, небесно-голубого цвета глаза. Тёмные джинсы и чёрная, обтягивающая его крепкое тело, футболка. Он, явно, не был готов увидеть то, что увидел, а именно — полный разгром в комнате: разрушенную мебель, разбитую пепельницу, разбросанные окурки и меня, сидящую на полу среди всего этого хаоса.

— Дарья? — спросил он спокойно, но пристальный взгляд его голубых глаз говорил о том, что он обеспокоен и возможно даже насторожен. — Ваш завтрак.

Взглядом он искал то, на что можно было бы поставить поднос. Но не нашел других вариантов, кроме постели, так как столик лежал разбитый в углу комнаты.

— Где Михаил? — слабым хриплым голосом от долгого молчания, спросила я, вставая с пола, и, плотнее заворачиваясь в одеяло.

— Он, как начальник охраны, уехал с Хозяином на неделю из области. На это время я приставлен к вам, можете обращаться ко мне по любым вопросам, — все еще насторожено глядя на меня, пояснил он, и добавил. — Я Ярослав, можете звать меня просто Яр.

В этот момент его лицо озарилось мальчишеской улыбкой, что заставило меня лишь нахмуриться и насторожиться. Что такой, на вид, добродушный человек забыл в этом грязном, прогнившем мире? Хотя, все они на вид красивы и добродушны, вот только за красивой оберткой скрывается мерзкая, смердящая личина.

Ничего ему не ответив, отвернулась к окну, продолжив то, чем занималась всю ночь — бесцельно смотреть.

— Может, вам что-нибудь принести? — с участием спрашивает Ярослав.

— Нет. Мне ничего не нужно, — безэмоционально ответила ему, укутываясь плотнее в одеяло.

Наступила тишина. Он не ушёл. Просто молча стоял у кровати, чего-то ожидая.

— У вас всё хорошо? — неуверенно спросил Яр, аккуратно подбирая слова.

— Хорошо? — издала нервный смешок. — Хорошо ли всё у меня? Ты серьёзно спрашиваешь об этом у девушки, которую сегодня ночью в очередной раз изнасиловали?!

Мой смешок перерос в истерический смех. Встала и повернулась лицом к Яру, который, судя по широко раскрытым глазам и сведенным бровям, был шокирован моим поведением.

— Я не хотел вас обидеть, простите, — в его ясных глазах читалась вина. Вина, в искренность которой я не поверила ни на секунду.

«Все привыкают» — промелькнул голос Арчи в моей голове. Я не первая подобная пленница в этом доме. И скорее всего, не последняя. Поэтому поверить в искренность слов о том, что меня «не хотели обидеть», у меня не получится.

Правда такова — всем плевать. Без исключения. Кто-то делает своё любимое дело, унижая слабых, а кто-то, лишь, выполняет свою работу, не заботясь о моральных принципах.

Какого чёрта он всё ещё здесь? Что ещё он хочет от меня услышать или увидеть? Может, ждёт, что я и его стану ублажать? Злость горячей волной поднялась по позвоночнику.

— Оставьте меня в покое. Все. Оставьте меня в покое! — перешла на крик. Взгляд затуманился от непролитых слёз.

Скинула с плеч одеяло и подошла к кровати, на которой стоял поднос завтраком. Одним резким движением руки смахнула поднос с содержимым на пол. Бросилась на Яра, стала бить его в грудь кулаками, пытаясь причинить боль.

— Ненавижу! Всех вас ненавижу, слышишь?! Вы все моральные уроды! Слышишь? Каждый из вас. И не строй из себя добродетель! Ты такой же, как они все!

Я продолжала бить его крепкую грудь кулаками, но он даже не шелохнулся, не попытался меня остановить или обрушиться ответным ударом. Яр стойко терпел мою выходку, пока я изливала на него гневную тираду.

— Успокойся, — тихо сказал мужчина и схватил меня за плечи, с силой встряхнув.

— Ненавижу! Отпусти меня! — сил бить его дальше почти не осталось.

— Тише, — его голос звучал спокойно, почти шепотом.

Из моих глаз полились горячие слёзы безысходности и отчаяния. Ещё несколько ударов нанесло ему без усилий. Просто по инерции, просто потому что я должна продолжать что-то делать, чтобы не сойти с ума.

— Ненавижу, — шёпотом произнесла я, опустив голову, закрыла руками лицо.

Меня накрыла волна усталости. Я устала. Устала от всего. От безысходности, собственного бессилия. Мои колени подогнулись, но Яр удержал меня на месте, не давая упасть. Сделал полшага ко мне, встав практически вплотную. Лбом прикоснулась в его твердой груди, сотрясаясь в беззвучных рыданиях. Мужчина не оттолкнул меня, так и остался стоять, держа меня за плечи тёплыми сильными ладонями. Большими пальцами рук поглаживал обнаженную кожу.

— Тише, — снова прошептал он, едва уловим движением рук, прижав меня к своей груди. Робко, словно боясь спугнуть, успокаивающим жестом начал поглаживать меня по спине и лежащим на ней волосам, которые доходили мне до поясницы. Снова шёпотом повторил. — Тише.