Тот самый парень из порно - Ашира Хаан Страница 8

Губы горели, в груди жгло, а сердце колотилось где-то в горле — так сильно, что даже больно. Под закрытыми веками рассыпались искрами ослепительные вспышки. Этот поцелуй был как маленький атомный взрыв, разносящий в клочья реальность. Событие, после которого ничего не будет уже прежним.

Выжигающая ослепительная волна.

Меня пихнули в бок.

— Лиль!

Я вздрогнула и открыла глаза. Мерно гудели двигатели самолета в вентилируемой прохладе салона. Вполголоса переговаривались люди, где-то впереди слышно было дурацкие звуки мультика, включенного на планшете для капризного ребенка. Асель смотрела на меня с беспокойством и нетерпением.

Что она хочет?

А!

Точно!

— Курица, я буду курицу.

— Лиль, очнись! Обед давно уже прошел. Ты отказалась от еды.

— Да?.. — я повертела головой. Свет был приглушен, на соседних рядах уже спали, укрывшись пледами. — Я пропустила. А чего ты хочешь?

— Дай мне выйти, — терпеливо сказала Асель. — В туалет.

— О, да, да, сейчас! — я дернулась вверх, рухнула на место, удержанная ремнями, наконец додумалась их отстегнуть и поспешно выбралась в проход.

Провела ладонью по лицу, возвращаясь в реальность.

Кажется, без толку. Все равно не отпускает. Стоит зазеваться — и я с головой погружаюсь в этот неожиданный, безумный, ошеломляющий поцелуй.

Зачем он это сделал?

Нельзя было просто пожать руку и попрощаться?

Я потом долго стояла у колонны, боясь двинуться с места на дрожащих ногах, пока меня не нашла Асель и не потащила на паспортный контроль, иначе мы рисковали опоздать на рейс.

— Все, все, дорогая моя, давай, приходи в себя! — Асель снова подняла меня с места, пробираясь обратно. — Что было в Вегасе — остается в Вегасе!

— В Лос-Анджелесе, — поправила я. — Ну, или в Вашингтоне.

— Все равно. Лиль, он, конечно, мужик хоть куда, но он же порноактер! — Асель только немного понизила голос на этом слове. — Он мог тебя даже трахнуть, и это вообще ничего бы не значило! А ты ведешь себя так, будто тебя принц Гарри замуж позвал.

Я посмотрела на нее с недоумением. Она правда считает, что принц Гарри лучше Дэрила?

— Может, в их кругу это что-то вроде похлопывания по плечу? — продолжала она. — Я, когда в гости иду, обязательно свои манты везу, ни у кого они так сочно больше не получаются, все хвалят! А он… ну, что умеет, тем и делится.

Она права. Дэрил ведь и сам рассказал мне про своих друзей, с которыми он планирует развлекаться. Сначала загорать и купаться, а потом секс на камеру. Обычный вечер для порноактеров на отдыхе.

Асель я эту часть не стала пересказывать, но она очень точно все угадала. Делиться не буду, и так полсамолета к нам прислушивается уже.

Хорошо все-таки, когда у тебя с собой личный коуч. Психологи что — выслушали, покивали, а дальше сама разбирайся, работай над собой. А коуч — это как хороший друг, но за деньги. И совет даст, и поддержит…

Терпеть не могу их натужный позитив, но Асель совсем другая.

Она работает только с женщинами и на своем опыте показывает, как можно после сорока начать новую жизнь.

Она сама через это прошла.

И я.

Проснулась однажды утром и поняла, что не знаю, кто я теперь.

Муж ушел к любовнице, дети разлетелись по разным городам, я им больше не нужна.

Раньше я точно знала, что я — жена и мать.

Уважаемая женщина.

Хозяйка в своем доме. Вредная невестка в гостях у свекров. Скандальная мамочка в поликлинике и школе.

И вдруг стала… никто.

Приходишь домой с работы — а там пустота. Никто за время твоего отсутствия не запихал носки под ванну, не резал хлеб, оставив россыпь крошек на столе, не засунул пульт от телека в глубины дивана.

Не рыдает у себя в комнате из-за того, что Ленка дура, а русичка придирается. Не ходит хмурой тучей, потому что ужин еще не готов. Не отпрашивается на тусовку с парнями и на пьянку с мужиками.

Тихо. Чисто. Полно времени.

Выглядит как несбыточная мечта, которая снилась мне последние двадцать лет.

Только повеситься хочется.

Да и на работе стали посматривать с недовольством. Уже намекнули пару раз, что покупатели предпочитают видеть за прилавком стильного магазина украшений таких же стильных и молодых. Заменить меня легко, я не уникальный специалист, а вот найти новую работу уже после тридцати пяти стало намного сложнее.

Резюме как будто становится невидимым.

Как и я сама для мужчин на улицах.

Их взгляд скользит мимо, мимо, мимо… к двадцатилетним юным девушкам. Кому интересен твой внутренний мир, когда у них упругая кожа, стоячая грудь и полный восхищения взгляд на умного и опытного мужчину? Я такой уже не смогу имитировать.

Я так и буду никем, пока внуки не пойдут. Но в сорок переходить в стан бабушек — ой как не хочется! Всего-то пятнадцать-двадцать лет осознанной жизни прошло, впереди еще столько же, а то и больше — и все их провести старушкой?

Вот во время этого кризиса меня и поймала Асель.

И терпеливо начала вытаскивать из болота. Отговаривала ставить на себе крест, предлагала искать новые смыслы, вырвавшись из старых ролей.

Ей самой когда-то было тяжелее — на нее давила патриархальная культура, где у женщины, вырастившей четырех сыновей и овдовевшей, вообще не было никаких вариантов, кроме как быть почтенной бабушкой.

Она нашла. И когда старший сын предложил ей переехать в его дом, чтобы ухаживать за первым внуком, с вежливой улыбкой отказалась. У нее уже были подруги на всех концах света, собственное дело, три вебинара в неделю, киноклуб, управление многотысячным женскими пабликами в соцсетях и целый список выставок, премьер, танцевальных вечеров, спортивных мероприятий и прогулок.