Грешный - Шарлотта Физерстоун Страница 8

Недовольный тем, что кто–то насильно удерживает его на месте, мужчина разразился тирадой отборной брани. Пациент продолжал отчаянно бороться, проявляя невиданную для его состояния силу.

— Дайте ему пару капель эфира, Джейн.

Она взяла пипетку, капнула две капли жидкости на свернутую ткань и плотно прижала к лицу буйного больного. А тот все еще бился на столе, громко рыча, но, как подумала Джейн, наблюдая за пациентом, это был крик не ярости — скорее страха. Он мотал головой из стороны в сторону, пытаясь сбросить полотенце с эфиром, но медсестра крепко удерживала ткань.

— Нет! — неслось из–под полотенца, но голос пациента слабел, как и его силы. — Не делайте этого! Отпустите…

Боже праведный, неужели снова? Только не это! Его явно удерживали силой, он был без одежды, а чьи–то руки, холодные и влажные, гладили его тело. Его выворачивало наизнанку, он пробовал продраться сквозь туман, окутавший мозг. Скользнув рукой к области талии, он понял, что брюк на нем нет, и собрал последние остатки сил, чтобы дать отпор своей мучительнице.

Старый ужас вновь охватил пациента, и он принялся трястись и учащенно дышать.

— Тсс… — произнес женский голос. — Вы в безопасности.

Он успокоился, ослабел, но вскоре решил, что его просто обманывают. Не бывает таких ангелов во плоти!

Пациент яростно замотал головой, пытаясь сбросить душившую его ткань.

— Все в порядке, — произнес мягкий голос прямо ему в ухо. — Медленно и глубоко вздохните, задержите дыхание. Вот, верно. А теперь выдыхайте.

Тело казалось слабым, безжизненным. Несчастный почувствовал, как чьи–то руки гладят его по волосам. Они были нежными, успокаивающими — не такими, как другие руки, которые вечно являлись в ночных кошмарах, мучая его. Руки, которые ожесточенно царапали и щипали. Руки, которые много раз заставляли его просыпаться в холодном поту. Руки, которые сломили, уничтожили его.

— У вас кровотечение, а мы лишь хотим помочь вам, — снова зашептал нежный голос. — Здесь вы в безопасности. Я обещаю.

Окружающий мир погрузился во мрак. Он чувствовал себя невесомым, словно сбросившим с себя телесную оболочку. И все же его слух оставался превосходным.

— Здесь можно чувствовать себя защищенным, — успокаивала обладательница приятного голоса, и ее дыхание ласкало щеку пациента, — здесь нечего бояться.

Ткань наконец–то упала со рта пациента, и он постепенно успокоился.

— А теперь поспите, — предложила она.

— Вы и в самом деле ангел, Джейн, — раздался мужской голос.

Прежде чем пациент погрузился во мрак, его пальцы потянулись к запястью медсестры, прикосновение которого он ощутил рядом со своим бедром. Великан схватил ее за руку так крепко, словно это был якорь, лежащий в песке на дне моря.

— Будьте со мной, — вымолвил он с трудом, так, будто слова царапали его потрескавшиеся губы и пересохшее горло.

Медсестра взвизгнула от неожиданности, осознав, что пациент еще не заснул, но тут же взяла себя в руки. Напряженность в ладони Джейн немного ослабела, и великан переплел свои пальцы с ее, держась за ту единственную, что заставляла его чувствовать себя в безопасности.

— Я здесь, — откликнулся все тот же ангельский голос.

— Нет, — громко прохрипел он. — Позже. Будьте здесь… позже. Медсестра подчинилась команде доктора. К счастью, сейчас Джейн работала почти автоматически, потому что ей никак не удавалось отвести взгляд от незнакомца. Он был красив — это Джейн поняла, когда позволила своему пристальному взору блуждать по обнаженному мужскому телу. Пациент был очень высоким и широким в плечах. Его мускулы, точеные, искусной лепки, напоминали Джейн схему, по которой она в свое время изучала анатомию.

Она пробовала успокоить дыхание, которое учащалось каждый раз, когда она смотрела на тело незнакомца и вспоминала анатомические термины на латыни. Pectoralis — грудные мышцы. У пациента они были крупными и твердыми, а соски — маленькими и коричневыми. На левой части груди, повыше сердца, красовалась татуировка. Какой–то символ.

Rectus abdominis — мышцы живота. Все шесть его кубиков рельефно выделялись на теле. Соблазнительная дорожка мягких темных волос исчезала под белой простыней.

— Джейн!

Резкий голос наконец–то привлек внимание медсестры, и она покраснела. Поправив сползавшие с носа очки, Джейн наткнулась на раздраженный взгляд Ричарда.

— Иглу и нить, — повторил он.

— Да, доктор.

Джейн явно поймали на том, что она бесстыдно разглядывала пациента. Она оказалась не лучше, чем две новые сотрудницы, которых сама недавно и ругала. Но действительно, как могла женщина, в груди которой билось сердце, не заметить мужчину, лежащего перед ней? Этот человек был потрясающе мужественным, и его лицо, необычайно привлекательное, сияло мрачной чувственной красотой.

Джейн заметила, что губы незнакомца потрескались и испачкались кровью. Медсестра потянулась к пациенту, чтобы вытереть их.

— Не сейчас, Джейн, — одернул ее Ричард. — Мне нужны твои руки.

Зажав пинцетом какой–то блестящий предмет, доктор рассматривал его на свету.

— Скорее всего, это от бутылки джина, — пробормотал Ричард, внимательно рассматривая кусок в пинцете. — Это застряло в уголке его глаза. Вам нужно будет зашить верхнее веко. Именно из него идет кровь. У вас твердая, искусная рука, Джейн. Если вы сделаете это, шрам будет совсем незаметным.

— Да, доктор Инглбрайт.

Ричард кивнул и потянулся за полотенцем. Руки врача были испачканы кровью до запястий.

— Этот человек — аристократ, — тихо констатировал он, бросив полотенце в плетеную корзину, которую использовали для отправляемых в стирку вещей. — Я не хочу, чтобы он, очнувшись, выражал свое недовольство тем, что я подпортил его внешность.

Джейн спрятала улыбку. Она прекрасно знала мнение Ричарда по поводу титулованных господ. Оно было нелестным.

Склонившись над пациентом, медсестра постаралась забыть о том, что за ней пристально следит Ричард, а лицо пациента упирается в ее внушительных размеров грудь. Она согнулась над глазами больного еще ниже.

Сосредоточившись на том, чтобы придать устойчивости своей руке, Джейн постаралась не обращать внимания на то, что теплое дыхание незнакомца касается ее кожи в месте, не защищенном одеждой, — повыше края лифа. Никогда прежде Джейн так сильно не волновало то, что она сидит слишком близко к мужчине. Эфир помог пострадавшему погрузиться в сон, и все же тело Джейн реагировало на пациента так, будто он бодрствовал и мог ласкать ее своим взглядом, своими руками, своим чувственным ртом…

— Придется наложить повязку ему на голову. Мы ведь не хотим, чтобы рана или шов на его глазу загноились. Вы сможете сделать это, Джейн?

— Да.

— Гивенс и Смит подыщут для него кровать. Думаю, ему будет лучше остаться на ночь здесь, в моем кабинете. Не стоит класть его в одну палату с другими. Кем бы ни был этот человек, у него явно есть деньги. И, как мне кажется, он не придет в восторг от пребывания в одной палате с больными туберкулезом или брюшным тифом.