Пустая карта - Настасья Карпинская Страница 7

–Ну, если ты в проститутки метишь или подстилки, то да именно тем и зарабатывают.

– Девочки, вы уже тут что-то готовите? – мама вошла на кухню и, мы прервали нашу перепалку с Алинкой. – А я проснулась, думаю надо вас чем –то накормить.

– Уже почти все готово, мам.

– Ой, Оля, я совсем забыла, – и она что-то приговаривая себе под нос направилась в коридор и начала рыться в шкафу., – вот, телефон твой. Я на баланс деньги закидывала и иногда звонки делала, чтобы сим-карту не отключили.

– Спасибо мам, – и я снова обняла ее, мне кажется, я никогда не устану это делать, – я про него совсем забыла.

Вечер прошел в теплых разговорах с матерью, и конфликтах с сестрой, которая была не в восторге, что я буду жить с ней в одной комнате.

– Почему в моей? Ставь кровать в маминой.

– А тебе нежирно будет в самой большой комнате одной жить? Ты значит, на восемнадцати квадратах будешь в одну харю, а мы вдвоем на одиннадцати ютиться. Подвинешься. И поднимай свою королевскую задницу, пошли кровать вытащим с кладовки, – с кладовки пришлось достать не только разобранную кровать, но и коробки с моими вещами, а потом еще бодаться с Алинкой за место в шкафу. Когда моя сестра успела превратиться в тварь? Всего два года и три месяца меня не было, а такая разительная перемена, что мне удушить ее хотелось и с каждой минутой все больше.

– Оль, – раздался голос матери из ее комнаты и я отложив разбор вещей, заглянула к ней, она стояла на стуле и что-то искала на антресоли, – я тут золото твое убирала, о вот оно, – и она достала небольшой кулек, скрученный из носового платка, а развернув едва не побелела. – А тут не все. А где же остальное? Оль, я отсюда ни колечка не взяла.

– Алина! – крикнула, уже подозревая, куда оно могло пропасть.

– Ну что, опять? Вы достали уже меня сегодня дергать. Можно спокойно посидеть.

– Где украшения отсюда? – я взяла остатки из рук мамы и сунула Алинке под нос.

– Что вы так орете? Ну, взяла я парочку, одела несколько раз. Это что преступление?

– А ты меня спросила или мать? Или информация, что в детстве в голову закладывали, что чужое брать нельзя, в твою тупую болванку не влезла?

– Ты в тюрьме была, как бы я тебя спросила?

– Письма туда доходили, а от тебя я ни строчки не получила за два года, – она злой фурией залетела в свою комнату и схватив, небольшую шкатулку сунула мне ее в руки.

– Вот.

– Проверь все Оль, – раздался тихий голос мамы.

– Там все на месте, – рыкнула эта дура, за что мне непреодолимо захотелось вдарить ей в челюсть. Такими темпами она точно выпросит. Открыв крышку, порылась в ней пальцами, окинув взглядом остатки прошлой жизни. Если меня не подводила память, то вроде ничего не пропало.

– Повторяю первый и последний раз: хочешь что-то взять из моих или маминых вещей подойди и спроси можно или нельзя. Поняла?

– Я, что маленький ребенок, что ли?

– Это не о возрасте, а о воспитании и элементарной вежливости и уважении к людям, с которыми ты живешь!

– Оль, не надо, – мама ласково успокаивающим жестом коснулась моей руки, потому что я не сдержалась и настолько повысила голос, что Алинка вздрогнула.

Оставшись с мамой наедине, переложила украшения в шкатулку, ибо она тоже была моя.

– Мам, я же тебе их не на хранение оставляла, а что бы вы ни в чем не нуждались. Давно бы заложила эти побрякушки и все.

– Зачем? Такую красоту за бесценок. Мы справлялись Оль. Что поесть было, а значит, все хорошо.

А тебе сейчас все это пригодиться. Кто знает, как жизнь повернется. Говорят после срока тяжело работу найти, да и вообще в жизни устроиться. Я поэтому и телефон берегла, может номера знакомых там важные есть, я же не знаю, может, кто помочь тебе сможет .

– Спасибо мам. Ты у меня самая лучшая, – и снова объятья такие теплые и родные, от которых внутри все переворачивается.

Не было в телефоне номеров тех, кто мог помочь, были только номера тварей, которые предали, но маме об этом лучше не знать.