Право первой ночи - Сандра Бушар Страница 7

— Ты в порядке, дорогая? — Адалин сама не заметила, как тело ее покрылось мурашками, стало зябко. Глаза наполнились слезами, а дыхание участилось. — Тебе снова нехорошо?

— Вы убили его, господин, — дрожащим голосом прошептала Адалин очевидный факт, но, озвучив его, почувствовала себя еще хуже. — Убили…

— Называй меня по имени. Я – твой будущий муж! — резко приказал фон Миллер, но тут же сбавил тон и с тяжелым вздохом ударился лбом о лоб Адалин. Его ладони крепко сжали щеки девушки, стирая струйки солоноватой жидкости. Адалин оробела и замерла, чувствуя себя не в своей тарелке. — Ты винишь меня в его смерти? Я хочу знать.

— Да… Нет. Не знаю! — мысли в голове стали походить на растопленную тягучую карамель.

Адалин с трудом соображала. Обморок сыграл свою роль, но по большей части влияла близость фон Миллера. Стоило ей вымолвить хоть слово, как его губы «случайно» невесомо касались ее губ, будто желая повторить тот злосчастный поцелуй в столовой. Одно лишь воспоминание вгоняло девушку в краску! Адалин решила говорить без умолку, ведь молчание наедине с феодалом пугало ее намного больше:

— Понимаете… Я видела смерть. Виселицы не оставят никого равнодушным! Но, дьявол! Никогда не видела, как именно несчастные становятся такими. Как дух покидает их тело, последний вздох, последний взгляд… — прикусив губу и взяв краткую паузу, чтобы отдышаться, девушка почувствовала тяжелое рычащее дыхание фон Миллера, которое тот едва сдерживал. Адалин старалась не смотреть на господина, но знала: его глаза вновь ало-красные. — Никто не заслужил такой участи. Никто и никогда.

— Ты ведь знаешь, — хрипло прошептал феодал, внезапно зарываясь носом в рыжую копну волос Адалин. Его глубокий вдох заставил девушки вздрогнуть. — Я сделал все, чтобы сохранить ему жизнь.

— Ведь… — Адалин набралась мужества, чтобы продолжить, снова неосознанно облизав губы. Фон Миллер поймал это движение взглядом, проведя по влажным

губам девушки указательным пальцем. — … Все это произошло из-за меня! Почему? Почему, господин, именно я? Уверена, любая другая почтет за честь быть вашей супругой.

— Но не ты, Адалин, — сквозь зубы прорычал фон Миллер, озвучивая то, что Адалин решила оставить при себе. Каким-то чудом он угадал ее мысли. Мужчина навис сверху и, удерживая невесту за подбородок, заставил смотреть в его рассерженные суженные глаза, а не куда бы то ни было еще. — Неужели я такой страшный?

Адалин не хотела лгать, и на тему внешности девушка решила не разглагольствовать дабы, не делать и без того высокомерному феодалу комплимент. Людвиг фон Миллер был по-мужски красив. Его грубые, резкие черты лица соединялись с выразительными глазами и аристократическим носом. Острые скулы, густые, сведенные на переносице брови, светло-розовые губы – все это добавляло какого-то бунтарского мужества и величия.

— Вы запрещаете мне видеться с родителями! — припомнила она весомый аргумент. Ведь, несмотря на то, что отец с такой легкостью отпустил дочь в неизвестность, девушке понадобится помощь, поддержка и внимание хоть от кого-то.

— Ты! Обращайся ко мне на «ты», — на последней капле терпения рявкнул фон Миллер, которого до скрежета зубов раздражала непокорность девушки. Ее дикое желание построить между ними непреодолимый барьер. Мужчина сходил с ума от желания обладать ею здесь и сейчас, запах тела Адалин был более пьянящим, чем любой алкоголь.

Желая проучить ее, фон Миллер буквально распластался на теле девушки, удерживаясь на локтях, дабы не раздавить ее хрупкое тело. И все же мужчина исхитрился сжать сочную, выпирающую из корсета грудь Адалин властно и жадно, будто клеймя свое. Девушка встрепенулась, и глаза ее широко распахнулись. Адалин четко ощущала, как что-то внушительное и объёмное выпирает из брюк феодала, касаясь бедра. И пусть их разделяло множество тканей, девушке казалось, словно она абсолютно обнажена.

— Ты – мы будущая жена! Пойми и прими это наконец! Ты моя, Адалин! — яростно внушал ей фон Миллер, скользя кончиком носа сперва по щеке, после по шее.

Кожа в этом месте будто горела, искрила! Он ритмично толкался бедрами вверх-вниз, заставляя дыхание ускоряться. В какой-то момент Адалин почти решила, что не так уж и омерзительны ей эти прикосновения. Феодал явно был опытным любовником и умел соблазнять дам, но последние слова поставили точку в отношении девушки к этому типу:

— Ты должна быть очень счастлива обрести власть, деньги, статус и достойного мужа. Благодарить судьбу, что я выбрал именно тебя, дорогая.

— Вы правы, я вас не выбирала, — холодно отрезала Адалин, монотонно глядя в потолок и отчаянно избегая фон Миллера. Он мог целовать ее, обнимать, даже что-то большее, если захочет… Но это никак не коснется сердца девушки, оно останется пустым. Эта решимость не могла не придавать ей сил и непоколебимости. — Но если бы мне кто-то дал выбор… Ни за что бы не выбрала вас. Кто угодно на этой земле! Только не вы, господин.

Фон Миллер замер, после чего выпрямился на руках, глядя на равнодушную Адалин, считающую секунды до ухода мужчины. Феодал тяжело выдохнул, в комнате повеяло холодом, пробирающим до костей. Поднявшись на ноги, он буквально в три шага пересек огромное помещение и оказался у массивных дверей с золотистой лепкой. Но когда рука фон Миллера коснулась ручки, он резко обернулся и рявкнул:

— Завтра на рассвете нас обвенчают в церкви. Не упрямься, будет только хуже.

Дверь хлопнула, сердце девушки предательски пропустило удар. Она точно знала, сегодня феодал даст ей время прийти в себя, не потревожит в покоях ночью. Но завтра все случится, хочет она того или нет…

И что дальше? Жить с мужчиной, который в грош тебя не ставит? Всю жизнь заставит благодарить за благородную фамилию и крышу над головой? Без родных, друзей, знакомых… Словно изгои или отверженцы. Нет… Адалин сойдет с ума!

Вскочив на ноги, Адалин со всех ног побежала к окну, но, распахнув широкие деревянные створки, замерла на месте, теряя всякую надежду. У подножья ее покоев бушевал океан.