Он - Екатерина Юдина Страница 61

Я понимала, что друг прав, но все это уже было на психологическом уровне и я не могла изменить себя. Я росла одичавшим зверенышем, которого пинали и пытались накормить отравой, поэтому, даже попав в нормальные условия я уже не могла убрать привычки.  Агония начавшаяся в детдоме всегда была со мной. В моем сердце и сознании, которое, казалось, уже до конца дней будет изувечено.

Вот только, рядом с Ланге агония исчезла. Растворилась. Я даже не сразу поняла, что, после того, как попала в его особняк, ни разу не проверила обувь на наличие кнопок и больше не просматривала еду. У меня было полно других мыслей — казалось, я задавалась вопросами, что происходило и пыталась понять, зачем была нужна Ланге, но все это происходило на поверхности моего сознания. Глубоко в нем бурлили совершенно другие процессы.

Где-то внутри себя я чувствовала, что Ланге тот, кто своей силой мог окутать меня, из-за чего я впервые за долгие годы могла расслабиться, несмотря на то, что он являлся самым страшным чудовищем. Но рядом с ним я могла перестать быть зверенышем и почувствовать себя человеком. Обычной девушкой. Да, рядом с Ланге я совершала глупости. Та Хайди, которая пережила ад в детдоме, ни за что не позволила бы помыкать собой. Во чтобы не стало добилась бы правды, а, что сделала та Хайди, которая ловила каждый взгляд Ланге? Она затеяла игру «Я люблю тебя Райнер». И не просто так. Дыма без огня не бывает. Я увидела в Ланге мужчину. И тогда, пусть и не осознано, но все же тянулась к нему, а позже, поняла, что он единственный, перед кем мне хотелось быть податливой.

Я отдала ему всю себя, но за это поплатилась. Ланге разбил мое сердце и вырвал душу.

Мне казалось, что рядом с ним могу почувствовать себя человеком, но, как оказалось, Ланге во мне как раз человека не видел. Развлечение, игрушку, девку… Слов много, а смысл один.

Я качнула головой и, убирая из сознания мысли о Ланге, вернулась к воспоминаниям о том случае с Петером. Тогда в столовой я его сильно избила, но Тиль все же смог меня оттащить, после чего увел из университета и уже на улице долго кричал на меня.

«Ты хоть понимаешь, что натворила?!» — спрашивал он меня. Нет, в тот момент я этого еще не осознавала, ведь злость внутри сознания продолжала пылать, но позже, когда она поутихла, я осознала — мне конец. За день до этого случая, я невольно разбила окно и декан на меня кричал так, что у меня в ушах начало звенеть, но стекло это пустяк. Драку мне не простят. Выгонят из университета.

Следующие дни я вела себя, как примерная студентка, но понимала, что меня это не спасет. Все ждала, когда меня позовут к декану и сообщат об отчислении, но этого не происходило. Позже мне сказали, что наказания не будет, но попросили держать себя в руках и чтобы подобного больше не повторялось. Может быть, это было связано с тем, что Петер буквально на следующий день после того случая покинул университет. Все это было странно, но я не акцентировала на этом внимания. Главное, что меня не отчислили.

Все это произошло буквально за неделю до того, как в моей жизни появился Ланге, со словами «Я твой отец». Но, исходя из слов Вальзера, они тогда действительно посчитали, что я переспала с Петером. Я не стала переубеждать Вальзера в этом. В подобном не было смысла. Да и было интересно, что он хотел мне сказать.

— Господину Ланге сразу же сообщили о том, что вы избили того Петера Закса металлическим подносом для еды, как и о причине конфликта. То есть, о том, что предыдущей ночью у вас с Заксом был интим и на следующий день он всем рассказал об этом, так же выставляя вашу интимную фотографию в сеть, — продолжал говорить Вальзер. — Мы предпочли бы не тревожить господина Ланге. Обычно, ему звонят только по действительно важным вопросам, но требовалось его срочное решение. Закс написал на вас заявление в полицию за причиненные увечья и так же уже готовились документы на ваше отчисление.

— На меня было подано заявление? — я сглотнула, так же мысленно выругалась, понимая, что меня все же собирались отчислить.

— Да, — Вальзер кивнул. — Мы тогда спросили у господина Ланге, что делать. Он сказал нам срочно все исправить. Специальные люди встретились с Заксом и попросили забрать заявление, а так же покинуть университет. По возможности, переехать в другой город. Конечно, после того, как он выйдет из больницы.

— Из больницы? Я не настолько сильно его избила.

— Вы — да, — после этих слов Вальзера я поняла, что люди Ланге явно не мягко просили Петера следовать их требованиям. — С отчислением из университета так же все было решено.

— Удалению фотографии из сети тоже поспособствовали люди Ланге? — я думала, что ее убрал Петер, но теперь понимала, что ее могли удалить по приказу Ланге и оказалось, что мое предположение правдиво. Вальзер на вопрос кивнул.

Я сделала глубокий вдох и ненадолго закрыла глаза, после чего сказала:

— Все, что вы говорите, не доказывает заинтересованность Ланге во мне. На тот момент, как я поняла, еще не было известно, что именно я буду объявлена его дочерью, но все же я входила в число претенденток и в интересах Ланге было, чтобы на меня не завели дело.

— Я тоже сразу думал, что в этом не было ничего прямо остро необычного, но господин Ланге тогда приехал в Мюнхен, хотя еще несколько недель должен был находиться в Кельне. Очередной поступок, который был крайне ему не свойственен. Из-за него был утрачен один контракт, а, в следствии этого — полмиллиона евро. Вот и получается, что приезд господина Ланге к вам, стоил такую сумму.  Для него вы дорогое удовольствие.

— Приезд ко мне? — я не поняла этот момент.

— Да, тогда он приехал именно к вам. Ближе к полуночи мне позвонили и сообщили, что господин Ланге скоро будет в аэропорту Мюнхена. Я срочно выехал туда. Думал, что произошла критическая ситуация с компанией, но Ланге лишь коротко сказал отвезти его к дому, в котором вы жили. В ту ночь он пошел к вам.

— Ложь. Он не приходил ко мне. Я впервые увидела Ланге в университете в тот день, когда он сказал, что является моим отцом.

— В этом вся суть, — сказал Вальзер. — Он пошел к дому, в котором вы жили, но до вас так и не дошел. Я видел, как господину Ланге позвонили, когда он подходил к подъезду и как я понял, расследование было завершено, о чем ему тогда в срочном порядке сообщили. Оказалось, что именно вы та, которую господин Ланге должен был объявить своей дочерью.

На некоторое время в машине повисла тишина. Я прекрасно помнила тот день, в который произошла эта ситуация с Петером и в моей памяти так же до мелочей отобразилась последующая ночь. Я тогда не спала. Все ходила по квартире и жутко нервничала. Хотела учиться и желала чего-то добиться в жизни, но понимала, что меня отчислят из университета. Я была готова рвать на голове волосы из-за этого и, если бы в тот момент на пороге моей квартиры появился бы Ланге, клянусь, я бы очень сильно удивилась. И это очень мягко сказанно.

Но, все же пыталась обдумать слова Вальзера, я осознала, что кое-чего не понимала. Об этом и решила спросить: