Ничья - Ольга Романовская Страница 60

– И ты?.. – живо ухватился за конец фразы Тебо.

Лицо мое стало свекольным. Хорошо, в комнате полумрак, не разглядишь. В устах помощника жреца обыденные вещи становились преступными. Он отчаянно намекал на то, чего не могло быть – чувства между хозяином и рабыней.

– И я решила помочь, – закончила, стремясь скрыть волнение за торопливостью речи.

Тебо хмыкнул. Не поверил. Ну и пусть, не собираюсь его разубеждать. Оставалось только гадать, по какой причине Тебо в свое время пожалел меня, если ему не знакомо сострадание. Сдается, просто хотел найти гонца для письма Афрону. Сошла бы любая благодарная девица, а тут такой случай – защитил от жреца. Тебо знал, я не проболтаюсь, слишком ему обязана.

– Хм, не вернуться ли нам к первоначальному договору? – задумчиво протянул помощник жреца. – Вы с маркизом наверняка захотите отпраздновать воссоединение, новые позы придутся кстати.

– Ты способен думать о чем-то, кроме секса? – Не выдержав, запустила в Тебо подушкой. – Складывается впечатление, что единственный удел женщины – мужчина.

– А разве нет? И это вместо спасибо!.. Но не хочешь секса, поговорим о другом. Например, о завтрашнем дне. Если помнишь, Афрон с утра отправится за мнимой рабыней маркиза Джака. Пора назвать место, где ты его прячешь, подумать над именем или кличкой. Не может рабыня попасть на рынок безымянной. Выбери что-нибудь нейтральное: дворянина легко оскорбить.

– Выбирай сам, тебе ведь вести переговоры, – постаралась уйти от ответственности.

По легенде, Адриан в женском обличии приглянется Тебо, и тот якобы заберет его в храм – под иным предлогом рабыне подняться на корабль не разрешат. Все девушки проходили через аукцион и покидали Рынок наслаждения исключительно по земле, таков закон. Разумеется, понравившаяся помощнику жреца счастливица – девственница, которая в силу дурного характера не разделила ложе с прежним господином. План придумал Тебо, я сочла его разумным. Собственно, другого не было. О мнении Адриана старалась не думать. Если он стерпел женский наряд, переживет другой удар по репутации, от которой и так ничего не осталось.

– Тогда… – Тебо крепко задумался. – Марта. Мило, по-весеннему и беззащитно.

Так у переодетого хозяина появилось новое имя. Оно даже сочеталась с фамилией, о чем я, разумеется, говорить не собиралась – это верный способ разозлить Адриана.

Я нечасто торопила рассвет, но сегодня выдалась такая ночь. Примостившись на самом краешке постели, подальше от Тебо, казалось, вовсе не сомкнула глаз. Зато помощник жреца спал безмятежно, широко раскинув руки и ноги. Совесть его не мучила, зато моя давно изгрызла душу. Ощущение грязи никуда не делось. Казалось, будто я изменяла Адриану, хотя нас ничего не связывало. Вот она, сила привычки! Ворочаясь без сна, наконец-то сумела разобраться в главной причине раздражения и беспокойства. Сам по себе Тебо гадливости не вызывал. Он старался не причинять болезненных ощущений, не забывал о мази, даже пилюлях от нежелательной беременности, только я не могла с ним. Шлюха. Слово все чаще мелькало в сознании. Я продала свое тело, за мной вечно будет тянуться шлейф прошлого. Рабыней легче, даже в храме легче, потому что это не твой выбор, ты не виновата. «Ни один порядочный мужчина к тебе больше не прикоснется», – твердил безжалостный внутренний голос. Затыкала уши, мотала головой, но слова набатом звучали в сознании. Поэтому утро встретила с двойным энтузиазмом – как начало активных действий и как избавление от пытки.

Афрон отправился в тайное убежище с первыми лучами солнца, перекинувшись с сонным Тебо парой фраз наедине. Когда он вернется, наш уговор с помощником жреца истечет. Хоть одна радость! Теперь оставалось понять, как дождаться того самого приезда. На помощь снова пришел Тебо, на этот раз абсолютно бесплатно: он попросил помочь с торгами. Сначала возмутилась, но потом поняла, иного способа не изводить себя мыслями об Адриане Безарте не предвидится. Опять же если я откажусь, ничего не изменится, девушек как продавали, так и будут продавать. Не я, так кто-то другой отведет товар к покупателю. Хотя бы мне больше не грозила скорбная участь. Малодушно, эгоистично? Безусловно. Только человек так устроен, что чаще думает о себе, нежели о других. Всем нам хочется выжить.

– Замечательно! – Получив мое согласие, Тебо просиял. – А то я не могу разорваться. И так рискую. Если еще в храме прознают о моей отлучке…

Он забавно наморщил нос, будто понюхал выгребную яму.

– То есть там не знают? – удивилась я.

Помощник жреца – это фигура. Пусть их много, но если сегодня ты не потребуешься, за тобой обязательно пошлют завтра.

– А меня наложница заразила. Та самая, которую я на рынок сплавил, – подмигнул Тебо. – Гарем у меня славный, девочки надежно держат оборону.

– Не хотят к новому хозяину, – хмыкнула я.

Такая верность легко объясняется.

– А ты бы хотела?

Покачала головой. Если мужчина не садист, лучше не рисковать.

– Вот и они нет.

Мысли о низших и средних храмовых девочках вернули к былым временам. Вновь встали перед глазами подруги по партии сборщицы. Как там Попка? Кому продали Подарок и Куколку-Ирэн? Вспомнила я и о Гибкой, моей проводнице в мир узаконенного разврата. Тебо заверил, с ней все хорошо. Попка тоже работала, к врачу не попадала. Тебо обещал передать ей привет. Про остальных девочек он не слышал, но заверил, всегда можно найти покупателей по книгам. Так и поступлю, запишу на всякий случай. Вдруг они тоже получили свободу, тогда мы вместе вернемся в Рьян.

Работа оказалась одновременно простой и сложной, но разнообразной. Требовалось успокоить девушку, настроить ее на нужный лад, поделившись рассказами о собственном опыте, и проследить за приготовлениями к торгам. Я разрывалась между гаремом, гостиницей и павильоном, улаживая всевозможные дела. Попутно организовывала «гнездышко» для Марты. По известным причинам пускать ее в общие спальни нельзя, но и селить за пределами гарема тоже. Вот и получилась задачка с морем неизвестных. К вечеру буквально валилась с ног и, к досаде Тебо, задремала в самый ответственный момент. Утром круговерть продолжилась. Я все глубже узнавала рынок и его порядки. Главное, не думать, не чувствовать, не ставить себя на место других, иначе как организуешь визит будущего покупателя к окошку массажной комнаты? Как дашь совет испуганной рабыне? Как оплатишь охрану ее сна? К счастью, в отношении товара больше суетился Тебо, но я становилась его устами или, по мере надобности, устами Афрона, если требовалось показать лицо. По известным причинам помощник жреца прятался под капюшоном, в итоге я спорила со служанками, торговалась и передавала записки. Ожидая ответа на одну из них, столкнулась с той самой женщиной в желтом, которая командовала мной в гостинице. Она меня не узнала. Еще бы, теперь я одевалась иначе, имела другой статус, права. Та рабыня навсегда осталась Ничьей, а женщина, пившая кофе за столиком в холле, звалась Джанет Оник. Всего одна бумага, а как много она изменила!

Подходящие покои для Адриана под личиной Марты удалось найти в боковом крыле гарема, далеко от купальни. Окна выходили на глухую стену. Женщина, отвечавшая за обустройство рабынь, несколько раз в сомнении переспросила, стоит ли продавать наложницу, если та больна. Иного объяснения отдельным покоям – так громко называлась крохотная комнатка с тюфяком – она не видела. Пришлось достать кошелек и решить проблему. Если и дальше так пойдет, общий номер с Тебо станет спасением, потому как мои финансы стремительно таяли.