Женщины Иномирья. Половое превосходство - Игорь Павлов Страница 6

Она посмотрела на него и, замечая, как сильно действует на него её взгляд, увела в сторону вместе с лицом, на котором невольно вырисовывалась гримаса презрения. Земные мужчины жалки и падки на то, что им никогда не будет принадлежать, подумала девушка со сладким высокомерием. Чувство превосходства иногда было отдушиной, пусть и слабой, в этом гнилом, загаженном, примитивном мире.

В голову инопланетянки продолжали сыпаться информационные потоки по Рябому Максиму Александровичу. Что — то фильтровалось и складывалось в виртуальное досье по заранее заданным параметрам. Образование, профессия, увлечения, занятия. Ссылки переходов в интернете с браузеров по адресу проживания, посещения сайтов… порно сайтов. Сто третья мысленно выдохнула и стряхнула информационный поток в фоновый режим. Впервые она встречала самца с таким обширным кругом извращений в сексе. Ей не было противно.

Ей было всё равно.

Она вновь посмотрела на мужчину, что спас её жизнь, но ответа так и не дала. Они подошли к стеклянным дверям метро. Он по — джентельменски юркнул вперед и с излишней силой толкнул стеклянную дверь, едва не задев случайную прохожую, шедшую параллельно. Инопланетянка уверенно прошагала, не выразив никакой благодарности.

— Что ж, Сара, было приятно с вами познакомиться, — произнес Макс на выдохе, понимая, что на продолжение общения рассчитывать не стоит.

— И тебе всего хорошего, Максим, — ответила Сара отстранённо, даже не взглянув на него и не сбавляя хода.

Мужчина в неконтролируемом порыве ринулся было за ней, но вспомнил, что карточка прохода в метрополитен с нулевым балансом. Когда он подскочил к кассам, Сара уже прошла. Кажется, она даже не приложила карту к контрольной области. Но двери всё равно открылись.

Он с грустью и досадой прожигал её спину, пока та не скрылась на эскалаторе.

— Молодой человек? — Раздался раздражённый голос бабули кассирши, что явно пыталась достучаться до мужчины не в первый раз.

— Извините, — Макс вытер со лба испарину и бросил на железный лоток «тройку». — Тысячу, по карте.

Дабы отвлечься и прийти в себя Рябой взял мобильник. Руки тряслись, только сейчас он понял, что сердце у него бьется, как у загнанного зайца. Вот чёрт… мысли бы в кучу собрать. А тут ещё три сообщения от трёх женщин со знакомств, в том числе и Юлии. Написанное от последней его нисколько не тронуло, несмотря на то, что девушка «дико извинялась» за Олега и предлагала новую встречу, прилепив в конце смайлик с поцелуйчиком в щёчку.

Все мысли Макса сейчас были только о Саре.

Лишь на первый взгляд казалось, что всё безнадёжно потеряно.

«Майор» включился, когда мужчина ждал электричку на платформе. А всего — то нужно было обратить внимание на камеру, по средствам которой ведется наблюдение в метро.

Ну конечно же! Почему бы не воспользоваться своим служебным положением и не просмотреть все камеры, начиная с этой станции метро. В идеале можно проследить её дорогу до станции, где она выходит, и там по камерам муниципалитета до дома. Или же подкараулить в час пик на выходе из метро, попробовать подкатить вновь с шикарным букетом цветов. Уж на это он скупиться был не намерен! Макс загорелся этой идеей и уже не мог усидеть по дороге домой. Ему хотелось, чтобы завтрашний день наступил как можно скорее.

Э, нет! Так просто Сару он не упустит! Она ведь не сказала ему «нет»! А молчание — знак согласия. Конечно, Макс и предположить не мог, что открытым проявлением интереса к Саре может накликать на себя беду.

На выходе из метро Рябой увидел бабулю, торгующую разноцветными тюльпанами. Куртка старая, на ногах всё перебинтовано тряпками, без слёз не взглянешь.

— Тюльпаны, по тридцать рублей за штуку, — уловив внимание, напала старушка.

Он мог бы согнать её, показав удостоверение. Но в последнее время воспринимал пожилых людей иначе. После того, как не стало своих, он с большим пониманием начал относиться к пенсионерам. Особенно трогали те, кто пытались хоть как — то работать. Неважно, на свои лекарства, коммуналку или вечно пьяному сыну на карман.

Он мог бы спросить про пенсию, про родных, как она докатилась до такого. Но на изрезанном глубокими морщинами лице всё было написано. А ведь когда — то она была молодой и красивой, нужной кому — то. Майор остановился.

— Здоровья вам, — произнес и вынул три тысячи из бумажника. — Возьмите, пожалуйста.

Бабуля сперва опешила, а затем расплакалась, но этого Рябой уже не видел, он поспешил домой.