Эгоист - Жасмин Майер Страница 57

Но Элен почему-то осталась от этого дома в полном восторге.

Первое время она просто ходила по комнатам, рассматривая каждую безделушку с глазами впечатлительной туристки. Дом был древним, он принадлежал еще моему отцу, последнему из какого-то аристократичного рода, затухшему с годами, не считая меня самого. Последнего из последних. Кровь и честь рода Картеров, которые уже давно ни для кого и ничего не значили.

Все эти статуэтки, чайные сервизы, ковры, гобелены, картины, подсвечники и многие другие пылесборники были настоящим раритетом в глазах Элен. Для меня же этот дом всегда был связан с потерянным детством, и поначалу я был против того, чтобы вообще начинать в нем совместную жизнь. Знаю, глупо, но мне казалось, что над домом висело проклятие или что-то вроде того. Антураж особенно располагал к этому.

Элен же с восторгом рассказывала о восковых куклах, найденных на чердаке. Шляпах и платьях, побитых молью, веерах и прочих аксессуарах, которые уже не представляли никакой ценности, поскольку плесень, сырость и годы практически уничтожили их. Но эта русская женщина была неутомима.

Тогда я решил, что ей будет полезно выбраться в Лондон. Элен стоило увидеть настоящую британскую аристократию, чтобы осознать, что наши выгоревшие чучела этому и в подметки не годятся.

Сказано — сделано, и на уикенд мы прогулялись по музеям и открытым для туристов комнатам королевской семьи. Это была бережно отмытая и хранимая история, не то, что наши вспухшие от сырости сундуки на чердаке. Я рассчитывал, что она сдастся. Согласится, что от дома проще избавиться, чем привести его в порядок.

— Значит, мы сделаем так, чтобы и наш дом так выглядел! — решила эта воинственная амазонка, лежа обнаженной после секса поперек гостиничной кровати.

— Женщина! Предполагалось, что после трех оргазмов ты будешь более сговорчивой!

Она с визгом попыталась увильнуть, но я был быстрее. Рывок и она снова подо мной, обездвижена моим телом. Я так устал от позы наездницы за то время, пока восстанавливался, что теперь был сверху при каждом удобном случае.

— Ну не знаю, — промурлыкала она, обнимая меня за шею и выгибаясь в пояснице так, чтобы я снова ожил, где нужно. — Может быть, тебе стоит попробовать убедить меня еще раз?

И это была хорошая попытка. Я снова был сверху, и мог закинуть себе на плечи любимые щиколотки, а на моем мифическом фюзеляже опять прибавилось звездочек от количества ее оргазмов.

Но это не помогло.

Я спорил с ней до хрипоты и почти победил, но когда у нее закончились аргументы, она опустилась передо мной на колени. Да, она играла не по правилам, но кто сказал, что мне это не нравилось?

После, окончательно вымотав друг друга, мы рухнули обратно в постель, и вот тогда-то я попросил Элен пообещать, что однажды она займемся со мной сексом в каждой комнате и на каждой горизонтальной поверхности, какую только можно будет найти в этом доме. Только в таком случае я согласен пойти у нее на поводу.

А для надежности и чтобы она никуда не сбежала, попросил выйти за меня.

После ее тихого «Да», уже в понедельник я привез ее в контору, где поставил свою подпись под контрактом о тотальной реставрации особняка.

А после, недолго думая, завез в мэрию, где нас и расписали. Ведь мисс Джонс была британкой, а мистер Ричмонд из Канады по счастливому стечению обстоятельств оказался холостым.

Это была такая же фальшивая свадьба, как и паспорта молодоженов, в которых нам проставили штампы. И только наша первая брачная ночь была самой, что ни на есть, настоящей.

Той ночью Элен впервые отвела мою руку, которой я потянулся за презервативом, и прошептала:

— Давай попробуем без него?

Я еще даже не вошел, а уже чуть не кончил от осознания, что любимая женщина хочет от меня детей. Сдержался, каким-то чудом. Даже смог побыть джентльменом, пропустив даму вперед.

Думаю, горячая русская кровь пойдет только на пользу холодной, как северное море, эгоистичной британской. Вы главное, головастики, не подведите! Может, благодаря вашей юркости, и не прервется на мне весь этот древний род.

И даже, если не получится с первого раза, Картеры, мать их, никогда так просто не сдаются.