На улице нашей любви - Саманта Янг Страница 54

— Тебе стоило бы купить пишущую машинку.

Услышав за спиной знакомый голос, я резко повернулась и уставилась на Брэдена, который маячил в дверном проеме. Сегодня на нем были джинсы и футболка. На улице моросил дождь. Странно, что он не надел свитер. Или джемпер. Кстати, это слово он тоже считал вульгарным — мы выяснили это, когда он одевался вчерашним утром. И чем, спрашивается, оно ему не угодило? Но маме слово «джемпер» тоже почему-то не нравилось, хотя она и не могла вразумительно объяснить почему. Брэден тоже не смог, только ухмылялся, словно поражаясь моей лингвистической нечуткости. Ладно, мне плевать на его понты.

— Пишущую машинку? — переспросила я.

— Ну да. По-моему, пишущая машинка — куда более подходящий инструмент для писателя, чем ноутбук.

— Когда-то мама обещала подарить мне пишущую машинку на Рождество. Но она погибла, прежде чем успела это сделать.

Я окаменела, едва эти слова сорвались с языка.

Неужели я сама это произнесла?

Зачем?

Взгляд Брэдена стал более пристальным. Он пожал плечами и заметил:

— Плохо только, что для пишущей машинки требуется бумага. И в результате ты просто потонешь в море забракованных листов.

Я поняла, он дает мне возможность перевести все в шутку. Возможность, за которую я сразу ухватилась.

— Вряд ли, — заявила я. — Печатаю я не слишком быстро, зато хорошо.

— Это не единственное, что ты делаешь хорошо, — похотливо ухмыльнулся Брэден и сделал несколько шагов, приближаясь к моему столу.

— О, далеко не единственное.

Он коротко рассмеялся. Сейчас он меня поцелует, решила я. К моему удивлению, он подошел к столику у кровати и взял стоявшую там фотографию родителей.

— Это твоя мама?

Я отвернулась, чувствуя, как плечи наливаются тяжестью.

— Да.

— Очень красивая. И ты на нее похожа, Джоселин. Хотя цветом волос пошла в отца.

— Спасибо, — буркнула я.

Боль запустила мне в грудь свои крючковатые когти. Продолжать этот разговор было выше моих сил. Пришлось спасаться бегством, что я и сделала, ринувшись к двери.

За спиной раздались шаги, одна его рука обхватила меня за плечи, другая — за талию. Он заставил меня повернуть голову и уткнуться носом ему в грудь. Удивительно, до чего этому парню нравится ко мне прикасаться. Он делает это постоянно. И что еще более удивительно, мне это тоже нравится. Хотя мне всегда казалось, мужская привычка распускать руки, не спрашивая, хочет ли этого женщина, способна вызывать только раздражение.

Но когда это делает Брэден, я ничего не имею против.

Кто бы мог подумать.

Он прошептал, щекоча губами мое ухо:

— Я решил заехать, чтобы отвезти вас с Элли на семейный обед. Не вздумай сочинить какую-нибудь отговорку и пропустить это важное мероприятие. Не забывай, после нас ждет роскошный десерт в моей квартире. У меня уже слюнки текут.

Осознав, что он ушел в сторону от опасной темы, связанной с моими родителями, я расслабилась и коснулась рукой его щеки.

— У меня тоже.

— Прелестная картина!

Голос Элли заставил нас отскочить друг от друга. Она стояла в холле.

— Послушайте, дорогие друзья, может, вы будете закрывать дверь, когда реализуете свои сексуальные бонусы?

— Подглядывать нехорошо! — завопила я. — Тебе сколько лет, двенадцать?

Элли в ответ высунула язык, а я расхохоталась, шлепнула ее по заднице и вернулась в комнату, чтобы обуться. Я завязывала свои любимые кроссовки, когда зазвенел чей-то телефон.

— Алло, — донесся голос Брэдена.

Выйдя в холл, я увидела, что он стоит рядом с Элли и сосредоточенно прижимает трубку к уху.

— Что? Прямо сейчас? — Он вздохнул, взъерошил волосы и стрельнул глазами в мою сторону. — Нет-нет, ничего. Не парься. Я скоро буду.

Брэден сунул телефон в задний карман и издал что-то вроде разочарованного стона.

— Это Даррен. У него возникли семейные проблемы, так что сегодня вечером он не сможет приехать в «Пламя». А у нас там по воскресеньям всегда столпотворение, к тому же сегодня в первый раз выступает приглашенный диджей. Даррена, конечно, никто заменить не сможет. Кроме меня. Так что придется мне сегодня взвалить на себя его работенку.

Взгляд его встретился с моим, и я ощутила острый укол разочарования.

— Ты что, собрался опять прогулять семейный обед? — проворчала Элли. — Мама будет безутешна.

— Передай ей мои извинения, — грустно пожал плечами Брэден, по-прежнему не сводивший с меня глаз. — Но другого выхода нет.

Значит, наши планы летят к чертям. Никакого сексуального десерта в его квартире. К разочарованию тем не менее примешивалось облегчение. Я сама не знала, какое чувство сильнее.

— Не расстраивайся, Джоселин, — ухмыльнулся Брэден. — Мы с тобой еще наверстаем упущенное.

— Я была бы вам на редкость признательна, если бы вы не обсуждали свои бонусные программы в моем присутствии, — с саркастической улыбкой вставила Элли.

Брэден наклонился и поцеловал ее в щеку:

— Пока, Элс.

Он подошел ко мне, сжал мою руку, провел большим пальцем по тыльной стороне ладони:

— Пока, Джоселин.

Я смотрела ему в спину, пока за ним не закрылась дверь. Что за фокус он ухитрился выкинуть с моей рукой? Ладонь, которую он сжал, до сих пор слегка пощипывало, словно после легкого удара током. Все это не слишком похоже на дружбу с сексуальными бонусами.

— Голый секс, — буркнула Элли.

— Что?

Я повернулась к ней и встретила скептический взгляд.

— Что? — повторила я.

— Голый секс, — покачала она головой, надевая куртку. — Если вам обоим хочется верить, что вы занимаетесь именно этим, не буду вас разубеждать.

Сделав вид, что пропустила эти слова мимо ушей, я набросила куртку и вслед за Элли выскочила из квартиры.

* * *

— Ты зачем сюда явился?

Стоя в дверях за спиной Элли, я не видела, кто находится в гостиной ее матери, и, следовательно, не представляла, кто это так возмутил ее своим нежданным появлением.

— Меня пригласила твоя мама.

А, так это Адам. Выглянув из-за плеча Элли, я увидела, что он восседает на диване, а рядом с ним примостился Деклан. Они смотрели по телевизору футбол. Кларк, сидя в кресле, с безучастным видом уткнулся в газету. Он, похоже, не относился к племени футбольных фанатов.

— Тебя пригласила мама? — Элли вошла в комнату и остановилась перед Адамом, скрестив руки на груди. — Когда это она успела?