Семья напрокат, или Младенец по завещанию - Вероника Касс Страница 54

— Это же вы с отцом натравили на Василия полицию.

— И что?

— Как что? Зачем? — прокричала она и все же заплакала, начала тут же размазывать слезы по щекам.

Соколовский включил поворотники и перестроился на другую полосу, чтобы съехать на обочину, но Слава и это пресекла.

— Не надо, — сквозь зубы проговорила она, при этом шмыгая носом, как самый настоящий обиженный малыш. — Я хочу быстрее в город, пожалуйста.

Мирослав кивнул и посчитал разговор оконченным. Дома разберутся, все хорошенько выяснят и обсудят, а он пока сосредоточится, составит план, подберет правильные слова, чтобы больше не теряться.

Но, как бы он ни выстраивал в своей голове их дальнейший разговор, того, что произошло дальше, он не ожидал. Они не доехали до Москва-Сити, когда Ласка попросила его остановить машину и выпустить ее.

— Ты что, с ума сошла? — спросил он после того, как припарковался и обернулся к девушке.

— Открой дверь, — упрямо повторила она, дергая за дверную ручку.

Соколовский, естественно, заблокировал двери, он и остановился только лишь для того, чтобы поговорить не на ходу, раз уж Ласка не хотела терпеть до дома.



— Объясни, что случилось.

— Я хочу подышать воздухом. Побыть в одиночестве. Подумать, в конце концов.

— На ночь глядя? — съязвил он, пытаясь угомонить самого себя. Ласку нужно успокоить, а не раззадоривать дальше.

— Восьмой час вечера всего, какая ночь, Мирослав?

— Только мы не спали с тобой почти двадцать часов.

— Ничего, — усмехнулась она и тряхнула головой, — я как-нибудь переживу. Выпусти меня, пожалуйста, — последние слова прозвучали совсем тоненько, словно она сейчас действительно сорвется и завоет.

— Хорошо, — Мирослав крепче сжал руки на обивке сиденья, — только скажи мне, пожалуйста, что случилось.

— Я пытаюсь осмыслить, что ты так спокойно отреагировал на затянувшийся отпуск не из-за меня, а из-за своей одержимости местью.

— Слава, — он прикрыл на мгновенье глаза, надеясь, что к нему придут нужные слова, но голова оставалась пустой — то ли от недосыпа, то ли от растерянности, коя свойственна ему только в присутствии Ласки, — все совершенно не так.

— Соколовский! — В этот момент Мир понял, что Славе и правда нужна передышка. Жена обратилась к нему по фамилии. Правильной фамилии. — Не говори хотя бы банальностей. Просто дай мне передышку!

— Какую еще, на хер, передышку? Ты что, спятила? — повысил голос он, не сдержавшись. Повысил не на нее, а на наиглупейшую ситуацию. — Я тебя не отпущу никуда. Сла-а-ав, ты чего? — потерянно произнес он, ошарашенный тем, что так легко с языка соскользнуло именно то, чего он больше всего боялся показать окружающим и самому себе.

— Пара часов, Соколов, — шепнула она и протянула к нему свою маленькую ладошку, погладила его скулу, зарылась в его отросшие на море волосы. — Просто я… — Из ее глаз плавно стекли две слезинки, и Мирослав с силой зажмурился: он не хотел видеть ее слез. Только от этого ему не стало легче, он продолжал чувствовать, что его женщине плохо, и совершенно не понимал, что этому могло поспособствовать. Ведь он не врал. Просто недоговаривал. Да и не было в случившемся чего-то такого, чтобы настолько задеть Ласку. — Я, — тихо повторила она, — я просто думала, что тебе это все больше не нужно. Месть и прочее. Я так надеялась, что меня тебе достаточно и ты раз и навсегда забыл про всех своих родственников, когда мы ушли со свадьбы. Я почему-то подумала, что ты отпустил их. Да-да, — шмыгнула она, — я понимаю, как это наивно.

— Ты мешаешь одно с другим, — твердо произнес он. — И мне действительно тебя достаточно. И больше никого другого рядом не нужно. Слав, ну честно, я еще не понял, как ты связала одно с другим. Мне надо это какое-то время покрутить в голове, чтобы осмыслить и понять, как ты умудрилась прийти к таким выводам.

— Не надо. Просто оставь в покое своего брата.

— Нет, — рыкнул Мир и открыл глаза. Серебряные омуты, полные слез, затягивали. Слава словно гипнотизировала его, смотрела так, что он и правда готов был от всего раз и навсегда отказаться, лишь бы она вот так вот больше не плакала на ровном месте. — Нет, — еще раз произнес он и тряхнул головой, избавляясь от транса, — ты просто пока не понимаешь. Но это нецелесообразно. Нет в этом ничего рационального.

И дело было совсем не в мести. Василий всю жизнь дышал ему в затылок и каждый раз ждал, что Соколовский оступится. Однажды ему могло просто надоесть ждать, и тот перешел бы к более кардинальным мерам. Это Мирослав ратовал за справедливость, хоть и не всегда, конечно же. А у Василия были руки по локоть в крови, дерме и прочей грязи.

— Мир, правда. Я подышу чуть-чуть, погуляю одна. Мы же с тобой целыми сутками напролет рядом были. Я успокоюсь. Переварю все это и… Успокоюсь. Ты же не хочешь, чтобы я опять скандалить начала?

— Да скандаль сколько угодно, если тебе так лучше будет, — фыркнул он, и его девочка слабо улыбнулась. Хорошо, так уж и быть. — Полчаса, потом звонишь мне.

Мир разблокировал двери, чувствуя всем своим нутром, что совершает ошибку.

— Два часа. Я еще в торговый центр зайду, прикуплю кое-что. — Ласка потянулась к нему и поцеловала, — Все хорошо. Правда.

И выпорхнула из машины.

Ни черта не хорошо. Дурдом какой-то.

Мирослав проследил взглядом за тем, как худая фигурка его жены смешалась с толпой, и завел машину.

