Мужские сексуальные тайны - Диля Еникеева Страница 47

Стал членом нового движения, не вставая с постели.

Д.Е.

Бессмертную фразу “Дурят нашего брата” из интермедии Аркадия Райкина я услышала еще раз во время записи телепередачи “Секс и наркотики”, куда меня пригласили в качестве эксперта.

О том, что происходит в так называемых “школах сексуальной магии”, “клубах тантрического секса” и о доморощенных гуру я, в основном, знаю со слов своих пациентов, купившихся на многообещающее рекламное объявление и оказавшихся обманутыми в своих ожиданиях, а тут имела возможность увидеть “магистра” воочию. Посмотрев на нее, я сразу вспомнила Зинку-Зангу, тоже “магистра сексуальной магии” с внешностью привокзальной буфетчицы и повадками стриптизерши, попутно оказывающей клиентам и сексуальные услуги, о которой рассказал мой приятель (см. главу “Половой акт на полу актового зала”).

Почем вы, девушки, красивых любите?

NN

Правда, у нашей героини, назовем ее в шутку Кали (так именуется одна из ипостасей жены Шивы), не было аппетитных форм, как у ее коллеги по ремеслу, но беспардонного нахальства хоть отбавляй. Она пришла с определенной целью: рекламировать свое заведение и вербовать новых членов своего кружка (это двусмысленное словосочетание из старого анекдота упомянул один из присутствоваших на передаче мужчин).

Пропагандистку нового вида сексуальных услуг сопровождал дебильного вида бритый под ноль парень, из тех, про кого сочиняют анекдоты. Надо полагать, он ее постоянный партнер, с которым она демонстрирует своим ученикам соитие как средство самореализации.

Мужик выбирает “ночную бабочку”:

— Почем любовь?

— Сегодня у нас тариф “молодежный”: первые 20 секунд — бесплатно.

Анекдот

Войдя в гримерную, Кали с порога начала перечислять свои “титулы” — она и “магистр” каких-то там наук, о которых никто не слышал, и “бакалавр”, и “академик” Академии сексуальной магии (я и не знала, что такая существует; вполне возможно, сие учреждение — тоже плод неуемной фантазии самозванки). Ораторша сообщила, что она “специалист по современной тантре” и руководитель “Центра Кали” (похоже, она в этом “Центре” и шеф, и единственный сотрудник), но не стала приглашать присутствующих принять участие в “семинаре”: продвинутая телевизионная братия все равно не купилась бы.

Объявление: “Нам нужны новые члены. Клуб импотентов”.

Д.Е.

На мое скептическое замечание относительно ее профессиональных качеств (я имела в виду знание тантрического учения, а не древнейшую профессию) мадам Кали тут же встала в позу оратора посредине гримерной и оттарабанила заученный текст. Ее лицо выражало при этом почти экстатическое состояние, казалось, еще чуть-чуть, и фанатеющая проповедница испытает затяжной оргазм. Однако на присутствующих ее молитвоподобный монолог особого впечатления не произвел — в среде телевизионщиков вызубренная назубок домашняя заготовка непопулярна. А шкафообразный спутник “магистра” мерно жевал жвачку и вообще ни на что не реагировал, — видно, не раз слышал эту “мантру [39]” (к подлинным мантрам эта ахинея не имела никакого отношения).

Она знала лишь одну молитву: “Господи, помилуй мя, грешную…!

Д.Е.

Решив подурачиться, я вознамерилась копнуть поглубже, руководствуясь принципом Петра Первого: “Дабы дурь каждого каждому была видна”. Уже после пары моих вопросов Кали стушевалась и стала повторяться. Одни и те же заезженные фразы. Прав был мой приятель, сказав, что Зинка-Занга напоминает попугая, который долдонит “Попка дурак!” или “Пиастр-ры!” — не осмысливая того, что он повторяет. Всем стало понятно, что Кали — полный профан в том, что проповедует. Нашу бесмысленную дискуссию (правда, дискуссией ее назвать трудно — я не получила внятного ответа ни на один вопрос) прервала гримерша, сказав, что мне пора гримироваться перед эфиром (а во время этого священнодействия разговаривать не позволяется). Я села за гримерный столик, а проповедница отправилась охмурять мужскую половину присутствовавших в студии.