Воспитание грубиянки - Элен Форс Страница 46

Виталик посмотрел на меня как-то странно, встал и подошел к открытыми окну. Он стоял так долго над чем-то размышляя, что мне не захотелось его торопить. Я послушно ждала, когда он передаст прощальные слова Джо или что-то в этом духе.

— Эмма… — голос Виталика сорвался. Меня это напрягло.

— Давай уже покончим с этим бессмысленным разговором! Передавай прощальный привет скорее от своего друга и уходи. Я слышать ничего не хочу о нем. Моего ребёнка я поставлю на ноги сама без его помощи. Пусть Джо проваливает куда захочет. А еще лучше… пусть сдохнет. — срываюсь на крик.

— Джо пропал, его нет нигде с момента Вашей свадьбы. Машина его сгорела дотла у Вашего дома… От нее не осталось ничего… кроме неопознанного тела в нем. — заканчивает Виталик быстро на одном дыхании.

Больница.

Я лежала в больнице уже неделю. Лечащий врач сильно боялся, чтобы на нервной почве я не потеряла ребенка. Внутри меня продолжала царить пустота и отсутствие боли. Даже, когда Виталик сказал о пропаже Джо, внутри меня ничего не шелохнулась. Ни-че-го. Я перестала испытывать эмоции.

Но мне было жутко интересно, как похоронили Рыжего, и каким он был при жизни. Мне бы хотелось познакомиться с его семьей. Виталик обещал рассказать мне все после того, как я выйду из больницы. Парень старался заходить ко мне каждый день на минут пятнадцать, чтобы поинтересоваться моим самочувствием и рассказать новости о поисках Джо. Я говорила с ним, но не расспрашивала ничего о Джо из принципа: где он, что с ним. Его больше не должно быть в моей жизни. Судьба Джо больше меня не касается.

Мама проводила рядом все своё время, которое только можно, всего ужаса я не стала ей рассказывать, чтобы поберечь ее психику. Не стоит ей знать обо всем, что произошло в гостиничном номере.

У меня ушла уйма времени и усилий, чтобы найти съемную квартиру в далеком Подмосковье через студенческих знакомых. Жить в доме Джо не хотелось категорически. Квартира располагалась далеко от центра, но это все, что мы смогли с мамой позволить себе, не имея денег и недвижимости.

Мама нашла работу преподавателем в элитном колледже в самом центре Москвы, я планировала взяться за интернет-маркетинг. Слава богу, мой старый знакомый — одногруппник готов был помочь с работой. Мы готовы были продержаться на плаву и без чей-то помощи.

В день выписки я уже собирала вещи, нетерпеливо посматривая на часы. Не хотелось быть здесь ни минуты. Все мои мысли были заняты уже слегка выпирающим животом. Не настолько, чтобы незнакомым было понятно, что я беременна, но достаточно, чтобы я могла наглядно видеть и чувствовать новую жизнь. Я собиралась посвятить всю себя маленькому.

В дверь тихо постучались и тут же открыли ее. Я обернулась, готовая увидеть на пороге кого угодно, но не… Дато Жониашвили. Широкоплечий грузин стоял у самого входа, перекрывая плечами весь дверной проход. Позади него толпились охранники в одинаковых костюмах.

А он тут зачем?

Визит.

— Добрый день, Эмма! Решил проведать тебя в день выписки, до этого не решился тебя тревожить, как никак любое волнение сейчас опасно для малыша. — каждая клеточка в моем теле напрягается. В памяти еще свежи рассказы Джо об этом страшном человеке.

— Добрый день! — я невольно почувствовала страх. А еще ощутила всем телом вес Сергея, который неделю назад еще придавливал меня к кровати. Парень вряд ли бы сам решился на такое. — Не ожидала Вас увидеть.

В моей голове действительно не было и мысли, что я могу быть нужна этому мужчине, зачем? С Джо больше не было ничего, кроме ребенка, долга тоже, так зачем? Узнать, где он?

Внутри меня нарастала паника.

— Почему же? — Дато закрыл за собой дверь и прошел в палату, оглядывая меня с головы до ног. Было в нем что-то неприятное, заставляющееся меня морщиться. — Мы же почти родственники. Я слышал, что Вы с мамой оказались в очень затруднительной финансовой ситуации: ни денег, ни жилья. Хотели снять квартиру, но ВАМ в последний момент отказали, да еще и твою маму хотят уволить.

— Нам не отказывали с жильем. — в горле пересохло. Я села обратно на кровать, чтобы чувствовать опору под ногами.

— Еще не звонили? Скоро позвонят, крошка, не переживай. Дато никогда не ошибается. — он по-хозяйски сел на кушетку рядом со мной, широко расставив ноги, на его жирном животе разошлась рубашка, и клок черных волос вырвался наружу. Мне становилось плохо.

— Что Вам нужно? — сейчас я действительно понимала, как этот человек доводил подростка до приступов ярости. Он манипулировал, игрался с тобой. Ему доставляли наслаждения твои эмоции.

— Я пришел предложить Вам помощь в Ваше трудное с матерью время. — мужчина говорил очень любезно. Он был просто олицетворением образцового отца, желающего помочь девушке своего сына.

— Которое Вы сами и создали? — сразу же прикусываю язык, виня себя за свою дерзость. Такой человек, как Дато не будет прощать за неосторожно сказанные слова.

— Конечно нет, я не способен обидеть такую хорошенькую девочку. — он похлопал меня по колену, заставляя меня подскочить на ноги и отбежать от него в сторону. — Я могу позвать кого-нибудь из своих ребят сюда, и они притащат тебя силой ко мне, но так хочется по-хорошему найти с тобой общий язык.

Требования.

Превозмогая бушующее отвращение, я медленно подошла и села рядом с мужчиной, мне не было страшно за свою жизнь после всего, что произошло со мной, но я боялась за своего ребенка. Он мог делать что угодно со мной, но ребенок не должен пострадать. Когда я села рядом, Дато вдохнул мой запах.

— Когда Вова мне предложил свою дочку: такую соблазнительную. Мне так и хотелось тебя откупорить, попробовать на вкус, посмотреть — такие ли рыжие твои лобковые волосы? Но и тут, этот ублюдок, меня опередил. Я ни мог ни знать ни о даче, ни о Сочи. Сергей, как верный пес, всегда приносил мне информацию. Единственное, что для меня остается загадкой, как Вы познакомились? Ну ты успеешь, еще заполнить эти пробелы…Да, крошка?

Руки и ноги отказывались меня слушаться, конечности просто стали жить отдельной от меня жизнью. Я не могла пошевелиться, лишь поежилась…

Значит, Сергей всегда был человеком Дато, тот кому Джо доверял, был предателем. В душе стало невольно тепло, при мысли, что он не рассказал даже другу, как мы познакомились, а значит это была тайна, которая осталась только при нас…

— Но теперь, Джо мертв, и ты будешь моя. — его слова ударили меня, словно хлыст, и чувства проснулись. Я ненавидела, этого сукина сына, но смерти ему не желала, он был отцом моего ребенка. Значит, все таки, он сгорел в той машине? Я закрыла глаза, сил плакать не было, хотелось просто так просидеть в тишине. Я нуждалась в одиночестве. — Мне очень хочется оприходовать тебя прямо здесь и сейчас, но противно трахать тебя, когда внутри тебя ублюдочный ребенок. Сначала его папаша обрюхатил одну мою пассию, теперь его ублюдочный сын заделал ребёнка тебе. Но ничего, я одного убил и второго, и теперь ВЫ обе будете мне прислуживать. Поэтому мы поступим так, ты будешь хорошей девочкой и поедешь с мамой в дом, который я приготовил для тебя, он совсем недалеко от того места, где я живу сейчас. До рождения ребенка осталось шесть месяцев, для меня это не время. Ты будешь развлекать меня другими ласками. Я верю в тебя, у тебя получится. И ты будешь очень стараться, ты ведь не хочешь, чтобы с твоей мамой или ребенком что-то случилось, нет? А потом, когда он родится, ты будешь моей любовницей, очень старательной и прилежной, иначе малыш все таки пострадает. Я покажу тебе, что такое настоящий взрослый мужчина, а не мальчишка.