Тысяча и одна ночь - Соммер Марсден Страница 41

— Я хотел бы делать это всю ночь. — Его пальцы прошлись по швам спереди ее белой блузки, а затем он коснулся ими каждой перламутровой пуговички. Ник не трогал ее саму, но тело Кейси реагировало так, как будто он сделал это.

Он шагнул к ней еще ближе, и она инстинктивно немного отодвинулась. Он сделал еще один шаг, пока не притиснул ее к столу в холле. Его таз ударился в ее, и она снова почувствовала его великолепный твердый член. На сей раз она позволила своей руке пройтись по всей его длине, поглаживая его так, что веки Ника задрожали, как будто он вот-вот заснет. Только он определенно не заснул, потому что мягко толкался в ее руку.

— Я хочу раздеть вас. Я могу снять с вас это, Кейси?

Он нагнулся и поцеловал ее, проводя твердым кончиком языка сначала по мочке уха, а затем вниз по шее. Нащупал языком точку, где пульс толчками приподнимал плоть под кожей, и прижал это место зубами.

— Да, черт возьми, да. Снимите ее.

Именно тогда она поняла, что это сон. Даже во сне Кейси знала, что должно появиться чувство вины. Однако его не было. Она просто наблюдала за своими ощущениями, чувствуя ритмичные энергичные толчки, вызывающие сокращения под кожей, когда он расстегивал пуговички одну за другой.

— Ваши пальцы не смогут сделать это, — прошептала она. — Они слишком большие.

Он не ответил ей, просто наклонился и поцеловал ее губы, а затем протолкнул свой язык в ее рот, так, что она застонала. Теперь его ладони лежали на ее юбке, подтягивая ее к талии.

Ее оголившиеся бедра ощутили порыв прохладного воздуха, и кожа над краем чулок покрылась мелкими пупырышками. Ник вытянул палец под отверстие для ноги в ее трусиках, разрывая резинку и добираясь до набухшего клитора. Она оказалась настолько чувствительной — даже сверхчувствительной, — что одного маленького удара кончиком его пальца было достаточно, чтобы она схватилась за его бицепсы, и только благодаря этому не упала.

— Вы действительно думаете, что они слишком большие? — прошептал Ник ей в волосы. Он просунул один палец в ее промежность и, когда она вцепилась в его руки, добавил и второй. — Вы действительно по-настоящему влажны, Кейси.

Еще один поцелуй пухлыми и невозможно мягкими губами. Его запах заполнил ее голову, и она сделала глубокий вздох, чтобы дольше ощущать его. Она прижала тело к его руке, уже не заботясь о том, что это выглядит чересчур страстно, а просто желая добиться более тесного контакта. Больше трения, проникновения и удовольствия.

Она провела пальцами поглубже и задалась вопросом — не причиняет ли она ему боль. Но следующий поцелуй показал — нет. Она вообще не причинила ему боли.

Ник сжал ее грудь в белой блузке, в крошечном шелковом лифчике. Его зубы крепко сжали твердый узелок, и он надавил сильнее, чтобы вызвать сильную дрожь удовольствия внутри ее тела, уходящую вниз и сосредоточивающуюся в матке. Его большой палец все время нажимал на ее клитор, и она терлась о него, чтобы получить большее.

— Кончи для меня, Кейси. Я чувствую, что ты этого хочешь. Ты так чертовски сильно сжимаешь мои пальцы.

Он снова сдавил ее, согнул свои широкие пальцы, нажал на ее клитор, и она почувствовала, как он раздувается, выступая наружу. Напор — бросок — вздымающаяся волна — блаженство — настолько сладкое и такое долго ожидаемое, что вызвало у нее почти рыдание.

Ее влагалище сжалось вокруг его пальцев, исследующих ее изнутри, и он поцеловал ее, мягко, проглатывая каждый крик, который вырывался у нее, когда она кончала.

Ее пальцы дрожали, нервы были как струны из-за новизны происходящего и оттого, что у нее появился новый любовник. Кейси попыталась расстегнуть пуговицу на его летних брюках из хлопчатобумажного твила. Он засмеялся, вылизывая горячую дорожку от мочки ее уха до ключицы, — это было очень яркое ощущение. Кейси боялась, что ее соски могут просто разорвать блузку, и эта мысль заставила ее тихо рассмеяться.

— Мужчина не хочет слышать смех женщины, когда он с ней в первый раз, — сказал он, глядя на нее сверху вниз. Эти голубые глаза знали, что способны пробить ее привычную броню самообладания и проникнуть прямо ей в душу.

— Я смеялась над собой, а не над вами, — сказала она и просунула все еще дрожащую руку в его штаны. Он был невероятно теплым по сравнению с ее пальцами. Его кожа была одновременно мягкой и довольно твердой. Его пенису, горячему и тяжелому, было явно хорошо в ее ладони, и она обхватила его пальцами.

— Не буду лгать. Это потрясающее ощущение. Я представлял, как вы трогаете меня, с той самой минуты, как вошел сюда.

Кейси поднялась на цыпочки и целовала Ника, гладя ладонью вверх и вниз по всей длине его эрегированного члена до тех пор, пока он не пробормотал ей в ухо: «Сильнее». Она усилила зажим и почувствовала в груди взрыв счастья, когда он инстинктивно толкнулся ей в руку.

Не позволяя себе задуматься — неважно, сон это или нет, — она стянула с него штаны, прижалась задницей к стене и сказала: