Черный цвет боли - Эва Хансен Страница 38

– К чему?

– К атакам.

Я посмеялась с удовольствием, хотя отражение в зеркале при неизменных фигуре, лице и даже косе чем-то разительно отличалось от того, что было до встречи с Ларсом. Бритт права, это печать взаимной влюбленности. И хотя мне было абсолютно наплевать, будут ли на меня глазеть раньше недоступные мачо и секс-символы, я благодарна Ларсу за то, что разбудил во мне меня. Сердце захлестнула новая волна обожания и любви.

В первый же день я оказалась вынуждена искать себе место в новой аудитории, ведь, перейдя на новую программу, поменяла и группу, с которой занималась.

Войдя в аудиторию, постаралась быстро оценить ситуацию. Скользнув взглядом, выхватила свободные места подальше от преподавательского стола, но уверенности, что мне не откажут в возможности там сидеть, не было. Впереди расположилась интересная компания – две очень уверенные в себе университетские красавицы, видно рассчитывавшие произвести впечатление на преподавателя еще до экзамена своими томными вздохами, во втором ряду с краю стопроцентная «ботаничка», этакий синий чулок в очках-окулярах, и ближе всех к выходу на первом красавчик из серии «супермачо». Ближе к двери свободные места оставались рядом с девушкой в очках и с красавцем.

Приготовившись присоединиться к девушке за крайним столом второго ряда (наверняка будет даже рада), я шагнула к ней. Девушка уже поняла мое намерение и начала двигаться, чтобы освободить место, как вдруг меня остановила рука красавца с первого стола:

– Стой! Садись сюда, – он убрал рюкзак с сиденья рядом со своим и поднялся, чтобы пропустить меня на свободное место.

Мгновение я колебалась между желанием фыркнуть и отправиться к девушке в очках и куда более сильным желанием победно окинуть аудиторию почти надменным взглядом, потому что красотки явно притихли, и не они одни. Победил здравый смысл, демонстрировать свою уверенность я не стала, а парень уже тянул меня за руку:

– Садись, сейчас начнется.

Он прав, я нарочно не стала входить в аудиторию в числе первых, чтобы потом не пришлось вставать после возгласа: «Эй, ты уселась на мое место!» Это логично, лучше прийти одной из последних, когда сразу видно, где есть возможность сесть.

Следом за мной в аудиторию вошла преподаватель. Пришлось спешно присаживаться рядом с красавцем. По рядам пробежал шепоток.

– В чем дело, вас что-то смутило? – преподаватель улыбалась вполне доброжелательно.

– У нас новенькая?

– Да, я знаю. Линн Линдберг, встань, пожалуйста.

Я поднялась, держась довольно уверенно, даже не покраснела, как вареный рак. Надо же!.. С чего бы представлять меня всем, я могу и сама познакомиться.

– Линн решила сменить факультет, переведясь на литературу и историю идей, а потому присоединилась к нам. Это замечательно, но ей нужно помочь догнать курс.

Она кивнула, я оглянулась на сокурсников, тоже кивнула тем, кто мне улыбался, и села. Улыбались не все, большинство смотрело с любопытством, а девушки оценивающе.

Парень рядом приподнял брови:

– О!.. Я Лукас Хернер. Твое имя уже слышал. Ты молодец.

До конца лекции он больше не разговаривал со мной, внимательно слушая и набирая текст на клавиатуре своего ноутбука. Бросив украдкой взгляд на его экран, убедилась, что там не сайт знакомств и не компьютерная игра с выключенным звуком, он действительно конспектировал лекцию, печатая вслепую. Я в такое учебное рвение просто не поверила, но подозрение, что Лукас выделывается в надежде произвести на меня впечатление, было приятным.

Когда лекция подошла к концу, он улыбнулся мне, закрывая свой ноутбук:

– Следующая лекция у тебя через час?

– Откуда ты знаешь?

Лукас ткнул пальцем в мой ноутбук:

– Ты же только что смотрела расписание. Взяла курс из истории идей? Я тоже. Ты же в группе Д?

– Все ты обо мне знаешь! Откуда?

– Линн, ничего особенного, просто я тоже выбрал этот курс и эту группу, так удобней. И список группы видел. Пойдем попьем кофе?

Пришлось подчиниться. Но раньше, чем мы вышли из аудитории, Лукас попытался представить мне всю группу:

– Это Дорис, она вредина, потому что никому не дает списать.

Девушка в очках скорчила презрительную гримасу и прошла мимо.

– Это Карл, от него держись подальше, бабник…

Рядом с нами останавливались, здоровались, принимали шутки Лукаса или нет, но как-то реагировали, особенно девушки. Деланое смущение некоторых слишком бросалось в глаза. К чести Лукаса, ни о ком из девушек гадости он не сказал, правда, насмешничал от души.

– Ну а о себе что скажешь?

На мгновение Лукас задумался:

– Нахал… самоуверенный нахал…

– А еще чертов отличник! – рассмеялся с любопытством слушающий характеристики Лукаса Карл. – Вы идете?

Оказалось, что везде Лукас сидит один за первым столом и никого к себе не пускает. Но меня он и не спрашивал, просто положил сумку, перехватив у входа в аудиторию, на стул рядом со своим.

– Ты действительно отличник?

– А что, не похоже?

Если честно, то нет. Лукас больше смахивал на Леннарта, чем на «ботаника». Встрепанные волосы (интересно, он расчесывается по утрам или обходится пятерней?), джинсы, футболка, свитер накинут на спину и его рукава завязаны на груди. Как и у Ларса, футболка не столько скрывает, сколько подчеркивает рельеф бицепсов.

Как и у Ларса… Одно воспоминание о Ларсе вызвало у меня вздох.

– Что вздыхаешь, не любишь историю, кофе или уже меня?

– Нет, просто вспомнила кое-кого…

– Мне знать не положено? Ладно, потерплю.

– Я подумала о своем парне. Скучаю.

Лучше честно признаться сразу, ни к чему морочить голову Лукасу, он хороший. Хотя кто сказал, что он ко мне клеится?

Я поняла, что лукавлю сама с собой, конечно, клеится, это всем видно. Из-за внимания Лукаса я уже заработала неприязнь большинства девушек группы, но решила не избегать парня. Если только он теперь не отвалит от меня сам.

Стало смешно, как он это сделает, не станет же демонстративно убирать второй стул, чтобы мне некуда было садиться?

– У тебя есть парень?

– Не просто парень, Лукас, а жених. У меня и кольцо есть.

– Почему не носишь? – Тон деловитый, как и движения, которыми он уже раскладывал все на столе.

– Слишком дорогое для нормальной студентки.

– У парня состоятельные родители? – У Лукаса тоже красиво приподнялась бровь.

– Нет, он сам состоятельный.

– Ого! Ему случайно не восемьдесят?