Грубая торговля - Эмма Аллан Страница 34

– Дэвид, я же объяснила тебе, что сверх головызагружена срочной работой.

– А во что ты сейчас одета?

Это был следующий этап эротической игры. Они всегдапроходили через него перед тем, как увидеться. Клер тяжело вздохнула. Из всегопроисшедшего за день ее больше всего волновало, насколько жестким станетрешение Бриджет о европейском проекте и его рекламной кампании. Аргументы Клодаи Бриджет были настолько похожими, что Клер посчитала для себя необходимымизучить все самые мельчайшие детали, чтобы решить, как ей в дальнейшем себявести. В этом смысле ужин у Дэвида был очень кстати. Там кое-что моглопроясниться. А если ужин не состоится, то очень многое останется невыясненным.

– С чего же мне начать на этот раз? – усталоспросила она, потягивая из бокала шампанское. – Хорошо. Туфли будутчерными, на кожаной подошве, очень яркие, лакированные и на высоких каблуках.Согласен?

– Очень яркие?

– Да.

– Ты наденешь чулки или колготки?

– Чулки. Прозрачные, блестящие, голубого цвета.

– Юбка или брюки?

– Юбка… Короткая. Даже очень короткая.

– Цвет?

– Красный.

– Блузка?

– Белая. Атласная. Плотно облегающая бюст.

– Белая блузка? – озадаченно переспросил Дэвид.

– Да.

– Бюстгальтер? – спросил он дрогнувшим голосом.

– Черный. Я знаю, что не следует носить черное бельепод белой блузкой. Но тогда бюстгальтер будет виден!

– Какого рода бюстгальтер?

– С отороченными кружевами чашечками.

– Из какого материала?

– Из плотного.

– Панталончики?

– Обязательно!

– Какого цвета? Наверное, черного?

– Естественно.

Допрос подходил к концу. Но все же для Клер было легчеговорить с Дэвидом на подобного рода интимные темы, нежели проводить с нимночь.

– Какая ткань и размер?

– Белый атлас с кружевами. А размер – как у тех женскихтрусиков, которые ты натянул на себя в прошлый раз.

– Тьфу! Да пошла ты…

И Дэвид повесил трубку.

– Я же предупреждал тебя, что приеду грязным!

Гэри стоял посреди холла. Волосы его были до того грязны,что чуть ли не стояли дыбом. А лицо покрывал слой копоти, на фоне котороговыделялись белые круги под глазами. Джинсы и футболка были настолько пропитаныгрязью и потом, что, казалось, остались бы стоять вертикально, если быпоставить их на пол.

– К счастью, у меня теперь есть новая ванная с душем ивсеми прочими полагающимися причиндалами, – улыбаясь сказала Клер, струдом преодолевая желание повалить Гэри на пол и стащить с него брюки вместе струсами.

– Они уже все закончили? – спросил он, обводявзглядом новую пристройку. – И даже высушили?

– Все было готово уже в среду.

– Вот и прекрасно!

– А теперь тебе предлагается освятить свои телом ванну.Я пока пользовалась только душем.

– Это замечательно!

Как и всегда, в первые минуты встречи оба чувствовали себянеловко. Или это просто казалось Клер, которую сразу же начинало сжигатьнепреодолимое желание.

– Иди наверх. Путь ко мне в спальню тебе известен. Тамна столе стоит открытая бутылка шампанского.

– Может быть, ты мне для начала предложишь пива, пока яне смыл с себя всю грязь?

– Пей что хочешь. Пиво? Сейчас достану из холодильника.

Клер повернулась, чтобы пойти на кухню, но Гэри крепкосхватил ее за руку.

– Ты нормально себя чувствуешь? – спросил он, стревогой глядя в глаза Клер.

– Вполне.

– Вот и хорошо!

Гэри отпустил ее руку и, шагая через две ступеньки, взлетелпо лестнице на второй этаж.

Все время, пока открывала бутылку пива и доставала из буфетабокалы, Клер слышала у себя над головой шум льющейся воды. Именно тамрасполагалась новая ванная.

Клер была довольна, что проработала весь день. Ибо у нее небыло времени задуматься о событиях предыдущего вечера и разобраться всобственной реакции на них. Хотя, по правде говоря, она вовсе не чувствоваланикакого сожаления по поводу того, что произошло. Угрызений совести Клер такжене испытывала, почитая таковые за фальшь и лицемерие. Конечно, все это выходилоза рамки уже имевшегося у нее жизненного опыта. И уж конечно, ей и в голову неприходило превращать все происшедшее в привычку. Но в то же время Клер ни разув жизни еще не испытывала такого потрясающего чувственного наслаждения…

Клер всегда была осторожной. Это отнюдь не означало, что онадо доли миллиметра рассчитывала каждый свой шаг. Но к вопросам секса онаподходила с методичностью и трезвым рассудком, как ко всем другим аспектамжизни. И никогда не позволяла себе поступать под воздействием какого-нибудьсиюминутного импульса. Так было до встречи с Гэри. Теперь же…

Сексуальная харизма Гэри подействовала на Клер в двухаспектах. С одной стороны – в чисто физическом смысле. Оргазм, который Гэри вней вызывал, был потрясающим. Клер всегда считала себя хорошей любовницей, какдля партнера, так и для самой себя, отлично понимающей требования тела. Но Гэриделал с ней нечто совершенно не укладывающееся в сложившиеся привычки ипонимание Клер. Она убедилась, что ее сексуальность до встречи с ним быласлишком контролируемой и рассудочной. С Гэри Клер теряла всякий контроль надсобой. Ни о какой рассудительности уже не могло быть и речи. Она уже не могладаже мысленно рассуждать, что хорошо, а что можно было бы изменить в ихинтимных отношениях. Ее тело реагировало на мужской вызов Гэри самым, казалосьбы, примитивным образом. Даже при одном воспоминании о Гэри ее соски начиналитвердеть.

Вместе с тем ее экстраординарная физическая отзывчивость вотношении Гэри уже давала о себе знать, и не только в сексе. Казалось, что дляКлер переставали существовать любые запреты и сдерживающие моменты. Онаполагала, что эротические игры Дэвида всегда оставались в пределах приемлемостис моральной и физиологической сторон. И до некоторых пор они вполне устраивалиКлер, которая и не мыслила ни о чем другом. Но опыт прошлой ночи перевернул всеее представления. Клер поразила собственная реакция на столь необычную и,казалось бы, совершенно аморальную ситуацию. Еще неделю назад она бы тут жеубежала из комнаты Малькольма, как только Лиза начала стягивать панталоны сосвоих длинных, тощих бедер. Но вместо этого она как зачарованная наблюдала запроисходящим. Сексуальная доблесть Гэри не только переполняла физически, но иоказывала воздействие на образ мыслей. Теперь Клер начала уже прислушиваться кголосу потаенной, часто дикой части своего естества. И отвечать на его призывболее честно, не оглядываясь на всякого рода сдерживающие обстоятельства илизапреты.