Отец моего (вы)бывшего - Юлия Вернер Страница 34

—Мы с тобой хорошо провели время, но большего я не могу тебе дать,— мужчина повернулся к двери и положил ладонь на ручку.— Надеюсь, ты найдешь свое счастье. Прощай!— и он вышел прочь.

Я осталась стоять в прихожей и смотреть на дверь, которая закрылась за его спиной, а по моим щекам лились горячие, обжигающие кожу слезы.

Ту боль, что я испытывала в этот момент невозможно было выразить словами. Я ломалась на осколки, сгорала заживо и снова оживала, чтобы познать всю боль предательства и убитых надежд. А я ведь решила, что все у нас с ним будет иначе…

***

Воронов готов был кричать, когда на пороге его встретила одетая в развратное белье Вера. Ему тогда хотелось послать все к черту, подхватить ее на руки и унести в спальню, чтобы трахать и слушать ее сладкие стоны всю ночь напролет, но вместо этого ему пришлось вывалить на девушку несусветную ложь, которая ранила ее еще сильнее, чем его самого.

Он видел слезы в ее глазах, и Михаилу пришлось использовать все свое самообладание, чтобы не броситься ее успокаивать.

Так нужно, Верочка… так нужно…

Воронов не хотел, чтобы молодая красивая девушка губила себя рядом с онкобольным мужчиной, который был почти ровесником ее родителей. Вера не должна жертвовать своей жизнью ради него. А если он умрет? Что с ней тогда станет? Нет, пускай уж лучше сейчас ей будет больно из-за расставания, пусть она его возненавидит и со временем станет сильнее, лучше так.

У Веры с Мишей, похоже, с самого начала не было ни единого шанса на нормальную счастливую жизнь.

И что самое главное — Контора его отстранила от дел, сказав, что больше не нуждается в его услугах. Ей не нужен больной сотрудник, который может подвести верхушку. Вдруг он сознание потеряет в тот момент, когда потребуется разминировать здание? Или когда придется убить кого-то. Контора просто попросила его покинуть здание и сдать охране пропуск, напоследок сказав, что если он кому-то что-то разболтает, то они убьют его куда быстрее, чем рак.

Михаил потерял самое ценное, что у него было — Веру,— и теперь ему не хотелось бороться за свою никчемную жизнь. Он такого наговорил ей… А ведь, на самом деле, на Илью ему было глубоко наплевать. Он не представлял, каково было девушке слушать такие слова после всего, что между ними было.

Теперь в ее глазах он был подлецом, лжецом и еще бог знает кем, но каждый раз он говорил себе, что так будет лучше. Михаил пошел на это ради Веры, ведь хотел для нее только счастья.

***

После ухода Михаила прошло тридцать недель. Почему я именно так посчитала? Потому что находилась на тридцатой неделе беременности.

Узнала об этом случайно, как часто это бывает и сразу же поняла, чей это ребенок, ведь когда у нас с Михаилом секс был в последний раз, я уже неделю не принимала противозачаточные таблетки.

Я хотела избавиться от ребенка, но родители запретили, сказав, что он не виноват в ошибках родителей.

—А что если этот ребенок и есть ошибка его родителей?..— кричала я, захлебываясь слезами, но никто мне на этот вопрос не ответил.

Мои мама с папой так и не были в курсе, кто сделал их дочери такой подарок, а Марату и Лиде я приказала молчать, иначе никогда не простила бы им этого.

На работе все шептались за моей спиной, бросали любопытные взгляды — я с трудом пережила те несколько месяцев и ушла в декретный отпуск, решив и вовсе уехать из этого города, потому что все в нем напоминало о прошлом, которое мне хотелось бы скорее забыть. Мои родители, конечно, волком выли, что нельзя мне уезжать, кто мне с ребенком будет помогать и так далее, но я была непреклонна и все равно добилась своего.

Перебравшись в тихий соседний городок, я сняла уютную квартиру-студию и стала подрабатывать, оказывая услуги, скажем так, онлайн-юриста. Заработок был не таким большим, как на официальной работе, но не лишним, да и себя как-то занять нужно было. Плюс помогали родители, хотя я просила прекратить это делать, да и брат свою дуру-сестру не бросал, помогал и приезжал ко мне со своей девушкой.

Вечерами я смотрела в окно и думала о том, что может, стоило бы сообщить Михаилу о том, что у него будет ребенок? Пару раз я уже была готова набрать его номер, но все что-то останавливало, гордость, наверное, и осознание того, что ни я, ни уж тем более малышка ему не нужна. Это была суровая реальность, и я должна была с ней как-то жить.

Постепенно я стала обустраивать для дочери уголок, и снова мне становилось горько от того, что я делала это одна.

Дочь родилась в срок, и я назвала ее Надеждой, а отчество, как бы там ни было, дала ее родного отца, только фамилию оставила свою, Шестакова.

Вот так и жили себе Вера и Надежда в уютной квартире-студии, не тужили, с радостью встречали бабушку и дедушку, веселились с дядей и тетями, год за годом отмечали дни рождения маленькой звездочки, которая так сильно была похожа на меня. Я очень любила свою дочь и старалась не вспоминать тех дней, когда хотела избавиться от нежелательной беременности.

И так прошло чуть больше пяти лет и я, наконец, вернулась обратно в свой родной город, так как мне внезапно предложили работу юриста в одной престижной компании.

Родители радовались тому, что чаще смогут видеть внучку, а Лида была на седьмом небе от счастья, потому что к своей свадьбе она будет готовиться вместе с лучшей подругой.

Я тоже была рада вернуться, как-никак, тут все мои родные и близкие, к тому же дочка очень хотела чаще видеться с бабушкой и дедушкой. Да и я больше не бежала от прошлого, пережила, переболела.

Что же касалось компании, в которой мне предложили работу, то я приняла их предложение, хотя прежде чем это сделать, очень долго рыла о ней информацию, боясь увидеть в графе «владелец» или «директор» знакомую фамилию. Ничего не нашла.

Может, я зря себя накручивала? Паранойя? Людям просто требовался юрист и из нескольких кандидаток они выбрали меня. Чем я хуже других? Должна же меня когда-нибудь посетить удача?..