Очень откровенно - Анна Веммер Страница 33

– И ты ушел?

– Маша умерла на операционном столе. Комиссия не нашла в моих действиях никаких ошибок, просто она вытянула несчастливый билет. Но я знаю, что эмоции взяли верх. Знаю, что смог бы спасти ее, если бы научился выключать их. Если бы в больнице было больше хирургов, если бы я сделал иной выбор, если бы ее оперировал кто-то другой – шансов было бы больше. Когда перед тобой твой близкий, ты боишься принимать решения. Боишься рисковать тогда, когда ему это необходимо.

– Мне так жаль, – тихо говорю я, чувствуя подступающие слезы.

– Роман меня так и не простил. Он тяжело принял мое появление, а после смерти матери и вовсе ожесточился. Я и с его воспитанием не справился. Упивался ненавистью к себе, пока он нуждался в поддержке, а потом просто откупался деньгами. Вот так, Алёна. Я платил твоей сестре за секс, потому что ничего к ней не чувствовал и не хотел чувствовать. Предпочитаю секс, который максимально отделяет удовольствие от чувств.

– Прости, что напомнила. Не надо было отвечать. Я все время лезу туда, куда не просят.

– Я пережил это. Научился жить, создал бизнес, заработал деньги.Иногда кажется, что я скучаю по прошлой работе, но на самом деле я скучаю по тому времени. Его уже не вернуть, зато будет другое.

Он морщится, стряхивая накатившую тоску, и начинает стягивать рубашку.

– Идем, окунемся.

Еще пару минут назад я думала, что ни за что не полезу в воду, а сейчас рада отвлечься от разговора. Мечтать о путешествиях оказалось легче, чем узнавать Олега. Я вспоминаю, каким грубым он казался в самом начале нашего знакомства, и кажется, словно там был совсем другой человек.

Я опускаюсь в прохладную, кристально чистую воду, чувствуя, как тело расслабляется. Сочетание теплого, наполненного цветочными ароматами, воздуха и свежести бассейна приятно успокаивает.

Как бы хотелось поднять глаза к небу, увидеть падающую звезду и загадать желание: оказаться здесь еще раз, но с легким сердцем. Плавать, наслаждаться южной ночью и дышать полной грудью, без давящего на душу камня.

– О чем задумалась?

– О том, что хочу, чтобы все закончилось. И денек покоя перед тем, как вернуться в Россию. Будет сильно нагло попросить остаться еще на денек?

– Ты хочешь уехать?

– Так будет правильно.

– В какой момент ты решила поступать правильно, я как-то пропустил?

– Ты понимаешь, о чем я. Я не могу жить за твой счет, я не могу просто сделать вид, что ничего не было.

– Или не хочешь?

– Я…

– Не надо философски рассуждать о правильном и неправильном, Алёна. Ты хочешь продолжить наше общение или нет?

– Я точно не хочу отношений в том формате, к которому привык ты. Я пыталась, правда. Из-за контракта и вообще. Секс без эмоций у меня не получается, а другое тебе не нужно.

– А если я попробую сменить приоритеты?

Мы слишком близко. Холодная вода в бассейне кажется кипятком, а когда Олег с легкостью притягивает меня к себе, закипает и кровь в венах.

– Тогда приезжай в Питер и пригласи меня в какую-нибудь кофейню, – улыбаясь, говорю я.

– По-моему, Питер был в конце твоего плана. А как же экскурсии, рестораны, Греция и Турция?

– И мы снова приходим к тому, чтобы жить за твой счет. Так и до контракта доберемся.

– Хочешь, чтобы я подписал контракт «обязуюсь посетить все существующие экскурсии»?

Кажется, мы можем переругиваться так целую вечность. Я думаю, Олег меня поцелует, и вряд ли я продержусь до заветного Питера с его кофейней. Честно сказать, я уже не способна держаться, я теряю рядом с ним голову.

Это ж надо было так втрескаться! В максимально неподходящий момент, в максимально неподходящего мужчину…

Наши губы почти соприкасаются, когда я слышу легкое покашливание откуда-то сверху.

– Мы нашли записи с камер. Вам стоит взглянуть.

Со скоростью звука я выскакиваю из бассейна, вытираюсь полотенцем и накидываю халат. Следом за начальником службы безопасности мы идем в святая святых, их штаб, где на добром десятке мониторов куча окошек с камерами. На один из экранов выводят запись того дня, когда уехала Алина.

Сначала ничего не происходит. Снуют туда-сюда горничные, несколько раз проходят строители и садовник, затем куда-то уходит Роман. И лишь потом мы видим Алену.

Я испытываю странное чувство, видя ее.

Она такая же, как я. Внешность, походка, жесты. Но в то же время не я.

Алина красотка. Она дерзкая, уверенная в себе, она знает, чего хочет от жизни и от мужчин в ней. На ней короткое черное платье, черные кеды со стразами и массивное ожерелье.

Алина не спешит, она медленно спускается с лестницы и замирает, копаясь в телефоне. Жаль, что на экране нет звука, потому что спустя несколько минут в холл спускается Никольский.

– Они спорят о чем-то, – произношу я.

– Знать бы о чем, – кивает Олег.

Затем Алина вырывает руку из руки Данила и уходит.

Несколько раз в ярости он пинает перила. Разбивает об пол телефон, а затем несется куда-то к выходу, в ту же сторону, куда ушла сестра.

– Ничего не прояснилось, – говорю я. – Но Алина была без чемоданов. Надо поговорить с Данилом. Получилось его найти?

– Нет, мисс, боюсь, что нет. Шеф, вы обратили внимание на…

Я непонимающе смотрю на Олега. На его лице –боль.

– Звони в полицию, – кивает он. – Им понадобится копия.

– О чем вы? Что должна узнать полиция?

– Алён…

– Не скрывай от меня! Я не маленький ребенок, которого нужно защищать!

– На Алине здесь ожерелье. Такое же, как на теле, что мы нашли на берегу.