Беспринципный гад - Лола Новая Страница 33

- Она тебе не вещь! – Эдуард Викторович резко подскочил и ударил кулаками по столу. – Насколько я знаю, ты крепко влип Тагир. – На лице Бондарева появилась злорадная улыбка. – Если не пойдешь мне навстречу, то я устрою тебе сладкую жизнь. Сам себя пристрелишь.

- Не надо меня пугать, Эдуард Викторович. – Теперь нервишки пошаливали от угроз этого ублюдка. – Ты ничего мне не сделаешь. – Усмешка полезла на лицо, что озадачило собеседника. – Пока твоя дочь рядом со мной, ты сам будешь меня охранять.

- Что?! Да я тебя пристрелю! – Бондарев зашипел и хотел кинуться на меня с кулаками, вот только его остановил голос Амалии.

- Папа… Что ты здесь делаешь? – Сонная девушка стояла на пороге кабинета и во все глаза смотрел на папочку, который возомнил себя гребаным Рембо.

- Эдуард Викторович хочет тебя забрать, милая. Как ты на это смотришь? – Вопросительно посмотрел на девушку, щеки которой залились краской. Она сжала пальчиками футболку и растерянно глянула на отца. Мне нравилось наблюдать за этой сценой. Она никуда не уйдет. В этом я был уверен, но интересно, как отреагирует Бондарев на такое заявление.

- Милая… - С недоумением повторил за мной Эдуард и нахмурился так, что его лоб превратился в скопище морщинок. – Дочка, ты должна поехать со мной. Здесь нельзя находиться. – Процедил каждое слово сквозь зубы Бондарев, но Амалия посмотрела на меня, ища, наверное, какой-то поддержки. Молчал. Дырявил ее взглядом. Давай же, детка, не подведи меня.

- Если сейчас она захочет уйти, то я не держу. – Развел руки в стороны и ухмыльнулся. Девушка открыла рот и переводила взгляд с меня на отца. Видел, что она давно решила, что ответить. Молчание уже начало напрягать, поэтому я тяжело вздохнул и взял блинчик.  Голод ведь никуда не пропал.

- Пап, я… - Начала Лия, а я с аппетитом жевал выпечку, пока семейка Бондаревых разбиралась между собой. – Я…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Я никуда не пойду. – Тихо произнесла Амалия, а я захлопал в ладоши. Эдуард Викторович заметно посерел, что меня очень радовало. Я поднялся, подошел к девушке и притянул ее к себе.

- Еще есть вопросы? – Произнес с улыбкой, наслаждаясь злостью Бондарева. – Если нет, то прошу на выход. У меня еще много дел сегодня.

Эдуард сжал кулаки, глянул на дочь с осуждением и направился к выходу.

- Ты еще пожалеешь об этом. – Процедил сквозь зубы Бондарев, открыв дверь.

- Очень сомневаюсь. – Старался держать себя в руках, хотя общество этого старого пердуна мне уже изрядно надоело. Стены содрогнулись от того, как Эдуард Викторович закрыл за собой дверь. Чувствовал, что Лия напряглась, поэтому отошел от нее к окну. – Почему не ушла? – Произнес холодно, больше не изображая из себя довольного жизнью человека. Меня интересовало, по какой причине она осталась.

Амалия молчала. Ничего не отвечала, и это меня раздражало. Резко развернулся и схватил ее за подбородок, вынуждая смотреть мне в глаза.

- Почему осталась? – Процедил сквозь зубы, крепче сжимая пальцы. Лия даже не скривилась и таранила меня карими омутами. Судя по выражению ее лица, она не собиралась отвечать. Усмехнулся и снова сжал ее подбородок, вопросительно смотря на прекрасное личико. – Мне еще раз задать вопрос? Я жду ответа, Амалия, и получу его. – Девушка шумно сглотнула и потупила взор, но потом снова глянула на меня.

- Потому что хочу остаться. Здесь. – Еле прошептала, а я прищурился, гадая, говорит она правду, или попросту боится того, что я могу сделать, если пойдет против меня.

Молчание длилось слишком долго, после чего я убрал руку и отошел к окну. Осталась, потому что боится за своего братца-придурка и отца. Видела, что я могу сделать. Убедилась, мои слова не пустой звук. Если хочу, то пристрелю и не буду мучиться угрызениями совести.

- Иди к себе. – Холодно сказал, но Амалия, к моему удивлению, быстро выполнила приказ. Дверь хлопнула, а я сжал кулаки. Твою мать! Не думал, что мне захочется услышать от нее другие слова.  Только я знал жизнь и понимал, что все эти розовые сопли ни к чему хорошему не приводят. Залетит, родит и пойдет вон из этого дома. Так решил, значит, так и сделаю. Ударил по подоконнику кулаком и сжал челюсти. Злился на себя и на Амалию.

- Вот ты где! – Услышал голос Валерки и тяжело вздохнул. Этот день начался не так радужно, как хотелось бы.

- Тебя чего нечистая принесла в такую рань? – Спросил, повернувшись к другу и хмурясь. Что-то подсказывало, что он не просто так приехал с утра пораньше, и хорошо. Теперь я смогу переключиться на работу и не думать о кареглазой беде. Прошел к креслу и упал в него, потирая виски.

- Я тут кое-что нарыл. Тебе будет очень интересно, брат. – Бычара как-то странно улыбнулся, и это напрягло. Нервы и так пошаливали, и я боялся, что скоро сорвусь на кого-нибудь.

- Говори сразу. Что узнал? Про Зарецкого? – Внимательно смотрел на Валерку, который потер подбородок и поместил руки в карманы с видом великого гуру.

- Не думаю, что тебе понравится эта новость, и нет, это не про Андрюху. – Он пожал плечами. – Хотя о нем тоже есть сведения, но… В общем, - Валерка прошел к креслу, сел на край, достал сигареты и прикурил одну, пододвигая пепельницу ближе к себе, - ко мне в клуб пришла одна девочка. Она знакома с младшим Бондаревым. Близко знакома. – Бычара замолчал, а я постучал пальцами по столу.

- И? Мне это должно о чем-то говорить? – Нервно бросил ему и хмурился. Еще не хватало Ивана. Неужели мало отхватил?

- Успокойся ты. – Усмехнулся Валерка, а я тяжело вздохнул. – Короче, этот олух ей в пьяном угаре поведал одну очень интересную историю.

- Сука, Бычара, можешь сразу к сути перейти! Меня уже напрягает эта прелюдия! – Нервно кинул, поднялся и взял у него сигарету.

- Если к сути, то тебя развели, браток. – Коротко сказал Валерка, а я замер, не успев прикурить.

- В каком смысле развели? Если ты про камни, то это и идиоту понятно, что сучонок мне наврал. – Хмыкнул и втянул в себя едкий дым.

- Нет, Тагир, я сейчас не о камнях говорю. – Бычара затушил сигарету и устало провел по лицу. – Я о девчонке, из-за которой ты влип в дерьмо с Зарецким.

- Что ты несешь? Сука, Валер, ты меня уже бесить начинаешь. – Скрипнул зубами и сделал глубокую затяжку, пытаясь хоть немного успокоиться, но все бесполезно. Нервы хрустели, и до срыва оставалось совсем чуть-чуть.