Уроки вирта - Анастасия Градцева Страница 32

— Красное, — тут же выбрала я. — Лучше мяса может быть только мясо.

— А как же мороженое? — поддразнил Эл.

— Я им только гормональную бурю усмиряю, — рассмеялась я. — А так лучшее сладкое к чаю — это колбаса. Или копченое мясо. А если еще и с маринованным огурцом… ммм!

— Необычно, — признал Эл. Мою руку он так и держал у себя, бережно целовал и иногда лениво проходился по костяшкам пальцев кончиком языка, от чего меня каждый раз протряхивало с головы до ног.

— А мы… пришли сюда только поесть? — преодолевая стеснение, уточнила я. — Или как?..

— Дина! — Эл фыркнул, а потом, не удержавшись, громко засмеялся. — Блин, какая же ты. Обожаю твою прямолинейность. Ну вообще-то давай начнем с того, что мы пришли сюда познакомиться и пообщаться. Но если ты про что-то более интересное, то у нас с тобой вип-комната, куда официанты могут зайти только после того, как я нажму специальную кнопку. И поэтому если ты хочешь, мы могли бы…

— Да! — выпалила я.

Это так странно, но с ним я вообще не стеснялась. И не ощущала необходимости строить из себя кого-то. Ни самую красивую девочку школы, ни обеспеченную студентку престижного факультета, ни высокомерную кокетку… С ним с самого начала получалось быть собой.

И это было круче всего. Хотя — кого я обманываю? — трахаться мне тоже хотелось.

— Хорошо, солнышко, — интимно шепнул Эл, и в полной темноте этот хрипловатый шепот показался таким ощутимым, будто физическое касание. Моя кожа моментально покрылась мурашками. — Что-нибудь интересное обязательно будет. Но сначала, — тут он усмехнулся, — давай все-таки поедим.

Это было безумно странное ощущение — есть в полной темноте, не видя и не понимая, что у тебя на тарелке. Мы очень быстро поняли, что орудовать вилкой в таком ресторане — травмоопасное занятие, и дружно решили есть руками.

Начали с закуски. Она состояла из чего-то тягучего, теплого, с острым сырным вкусом и медом.

— Запеченный камамбер, — с уверенностью определил Эл.

— Как скажешь, — отозвалась я, увлеченно размазывая пальцами мед по тарелке. В сырах я не разбиралась совсем. Даже если бы включили свет, мне бы это мало помогло. В моем мире существовало два сорта сыра: с дырочками и без дырочек. А, ну еще плавленый сыр и копченый. Значит, даже четыре. Я прям гурман.

— Думаешь, у нас одинаковая еда? — с сомнением спросил Эл.

— Не знаю.

— Хочешь проверить?

Я едва успела сказать «угу», как ощутила движение руки возле моего лица. Пахнущие медом пальцы коснулись щеки, а потом губ, осторожно размыкая их. Я втянула в рот сначала один палец, старательно обводя его языком и неторопливо слизывая сладко-соленый вкус, потом чуть прикусила подушечку пальца и открыла рот шире, чтобы Эл мог толкнуться в меня сразу двумя.

Это было так возбуждающе — эти движения, которые сразу заставляли думать о том, как это будет, когда я возьму в рот что-то покрупнее, чем пальцы. И как сладко будет ощущаться эта максимальная наполненность и как приятно будет обхватывать губами его большой твердый член…

Эл наверняка думал о том же самом, потому что он мягко обвел пальцами нежную изнанку моего рта, а когда я снова приласкала его языком, с еле слышным стоном отнял у меня руку, напоследок ласково коснувшись моих губ

— Дина, — хрипло выдохнул он. — Что ты со мной творишь… У меня сейчас штаны порвутся. Давай сначала поедим, а?

— Ты первый начал, — мурлыкнула я.

— Черт, кажется, я открыл ящик Пандоры, — вздохнул Эл, но по голосу было слышно, что он улыбается.

Вскоре почти бесшумно появился официант и принес нам основное блюдо: порезанный на удобные кусочки сочный стейк. К нему еще шли овощи, но я их почти не попробовала: несмотря на то что было вкусно, мне кусок не лез в горло. Мысли были совсем не о еде, а только о том, что же будет после того, как ужин закончится.

У Эла, судя по всему, состояние было такое же, потому что от десерта мы дружно отказались. Тогда нам принесли ванночку для мытья рук, а потом по бокалу вина, и официант наконец оставил нас наедине.

— Солнышко, — мягко и низко проговорил Эл. — Ты не передумала?

— Нет, — выдохнула я. Его голос запустил во мне цепную реакцию: дыхание участилось, по позвоночнику пробежала жаркая волна, которая согрела поясницу и расплавленной лавой обрушилась вниз — между ног, где моментально стало влажно.

— Тогда раздвинь ножки, — почти приказал он. От властных ноток в его голосе у меня задрожало что-то в животе, возбуждение стало просто невыносимым — по телефону он звучал иначе, не с такой силой, а сейчас эта мощь и уверенность просто сбивали с ног. Элу хотелось подчиниться.

Радуясь, что надела юбку и чулки, я широко раздвинула ноги. И не смогла сдержать стона, когда кончики пальцев коснулись моего бедра, провели по гладкому нейлону, дошли до края, где заканчивалась резинка чулка, и коснулись обнаженной кожи.

— Эл!

— Я только начал, моя сладкая, моя красивая девочка, —жарко шептал он, пока его пальцы гладили меня, подбираясь все ближе к повлажневшему шелку трусиков. — Будет хорошо, солнышко. Я обещаю — будет хорошо…

Я кусала губы, чтобы не быть слишком громкой. Это было горячее самой горячей сексуальной фантазии — вот такие запретные ласки прямо под столом, прямо в ресторане, в полной темноте, которая вычеркивала картинку, оставляя только звуки, запахи, прикосновения, вкусы…

Мне безумно хотелось, чтобы Эл меня поцеловал. Хотелось ощутить его губы на своих, узнать, какие они — твердые или мягкие, ласковые или требовательные. Хотелось распробовать их — медленно и вдумчиво, как то вино, которое мы оба пили.

— Эл, можешь меня…

Я не успела договорить, потому что его умелые пальцы уже отодвинули в сторону край белья и, нежно погладив и покружив вокруг входа, плавно вошли внутрь. Неожиданно легко. Сначала один, потом сразу второй.

Ох боже мой как хорошо! Это вообще так бывает? Это законно, чтобы было вот ТАК хорошо?

— Тебе нравится?

Я промычала что-то похожее на «дааааа», а потом он сделал пальцами какое-то движение внутри меня, и это было еще лучше. Невозможно сладко — перед глазами вспыхнули звезды, и я тихо вскрикнула.

— Тише, тише. Ох блядь, не могу. Дина… какая же ты горячая, какая чувствительная… как же я тебя хочу…

Сбивчивый пошлый шепот Эла был, казалось, везде — в каждой клеточке, проникал в меня отовсюду. Я жадно вдыхала его запах — теплый, мужской, манящий, неимоверно вкусный — его хотелось слизать с него, забрать, сделать частью себя. А в центре всего этого клубка ощущений — яркое чистое удовольствие, пронзающее меня насквозь от каждого толчка его пальцев в какую-то волшебную точку.

Еще, еще и еще…

— Э-ээл… — глухо простонала я и мучительно-сладко кончила. Так остро и ярко, что перед глазами вспыхнул немыслимый калейдоскоп, на мгновение заслонив собой темноту.