Идеальная (не) пара - Алина Аркади Страница 32

– Варенька! – Я сразу поворачиваюсь, услышав своё имя. – Сядь здесь, – указывает рукой на место рядом с ним, которое обычно занимал Ахмед.

Гости затихают, наблюдая, как я усаживаюсь рядом с дедом, почти во главе стола. Осман молча встает позади меня, рукой опираясь на стул. Не знаю, что это означает, но на меня искоса посматривают почти все, а Камилла откровенно прожигает взглядом.

Гости пьют кофе со сладостями, разговаривают и смеются. Большая часть беседы проходит на татарском языке, но я с удовольствием слушаю, как звучит чужая речь, такая непривычная, но льющаяся, словно журчащий поток.

Отец невесты, Руслан, сидит напротив меня: красивый, седовласый мужчина лет пятидесяти. Он много говорит, улыбается и смеется, вызывая симпатию и желание улыбнуться в ответ.

Я настолько засматриваюсь на гостей, что не сразу улавливаю вопрос, адресованный деду:

– Ну что, Мурад Абдулхамидович, насколько я понимаю, скоро ещё одной свадьбе быть? – Отец невесты смотрит в упор на деда, который, в свою очередь, буравит взглядом Османа.

– Надеюсь, что да, – спокойно отвечает дед, переводя взгляд поверх меня.

Я чуть не давлюсь кофе, которым в данный момент запиваю сладости. В смысле да? Эй, придержите лошадей, господа хорошие! Какая свадьба?

– Османчик, надеюсь, свадьба здесь будет? – Бабушка Гуля вставляет свои пять копеек. – Все твои родственники здесь, за исключением лишь некоторых.

– В Москве, – звучит надо мной уверенно, и Осман слегка сжимает моё плечо.

Ох, Осман Дамирович, я же тебя покусаю, как только мы останемся наедине! Ты пожалеешь, что сейчас это произнёс, заранее не предупредив меня.

– А ты, Варя, где свадьбу хочешь? – И Сабина туда же.

– Как Осман решит, так и будет, – снова перекидываю стрелки на мужчину, стоящего позади меня. Пусть сам отдувается перед роднёй.

Всё это время Камилла сверлит меня взглядом, видимо, мысленно уже пару десятков раз меня сожгла, снова сожгла и пепел пустила по ветру. Сейчас она находится в доме деда, но лишь на правах гостьи со стороны невесты, но уверена, желает отвечать на вопросы о свадьбе с Османом.

Да, милая, смотри и давись слюной! И пусть я с Османом не буду, я лишь фиктивная девушка, но и ты, предательница, его не получишь.

Время уже переваливает за шесть вечера, а гости только-только поднимаются, чтобы отправиться в ресторан. Фи то и дело бросает на меня косые взгляды. Я понимаю почему: наша фиктивная игра становилась жестокой по отношению к людям, которые нас окружают здесь, и в особенности к деду.

Как только мы оказываемся вдвоём в машине, я лишь открываю рот, но Осман успевает первым, приложив палец к моим губам:

– Варя, я ничего не говорил про свадьбу. Не озвучивал даже это слово. Ничего не планировал! Не обмолвился нигде и никому. Клянусь тебе.

– Тогда почему вся твоя родня считает, что это уже дело решёное? – практически кричу на него в бешенстве.

– Потому что им так хочется считать. Желаемое выдаётся за действительное. А дед подогревает предположения.

– Боже, – закрываю глаза и откидываюсь на спинку сидения, – как дожить до завтра? Никогда не думала, что лгать так противно и мерзко. Словно у меня на лбу красная неоновая бегущая строка – «врушка»!

– Не перегибай!

– Так, что ты сказал деду перед тем, как приехать? – перегибаюсь через подлокотник в машине ближе к Осману, впиваясь в него взглядом.

– Что встречаюсь с девушкой два месяца, русская, учительница, блондинка. Всё.

– Ты говорил, что хочешь жениться?

– Нет.

– Что планируешь детей?

– Нет!

– Тогда почему? Почему дед считает по-другому? А?

– Потому что ты ему нравишься. Потому что он считает, что мы отличная пара. Потому что, наконец, желает женить нерадивого внука, который не поддаётся воспитанию.

– А я-то здесь при чём? – развожу руками.

– А ты воспитатель.

– Отлично, Осман Дамирович, – закрываю глаза ладошками. – Просто отлично. Ты понимаешь, как мы попали?

– Да.

– Видимо, плохо, раз ты такой спокойный.

– Всё уже сказано и сделано. Варь, ещё немного осталось, и домой, – целует мою ладошку. – Куколка, потерпи немного.

– Не называй меня так! – Сейчас невероятно всё раздражает, а то, как он меня называет, в особенности.

– Тебя все родственники уже так называют.

– Твою ж мать! – ругаюсь от бессилия и незнания, что делать дальше и как распутывать этот клубок лжи.

– Не ругайся, женщина! – В машину садится дед, который и услышал мою последнюю фразу. – Что у вас происходит?

– Всё хорошо, дедушка, это я ругаюсь на Османа, что он свадьбу в Москве затеял, – прищуриваясь, смотрю на источник моих проблем.

– Тогда можно, – расплывается дед в улыбке. – Поехали, внук.