Счастливое Никогда. Уютное Нигде - Марина Бреннер Страница 32

Принцесса проснулась от тычка в бок. Безболезненного, но довольно ощутимого. Проснулась она сразу, а вот глаза открыть не смогла. Так бывает: вроде и "сон прочь, а верховодит ночь", как любила приговаривать Марта, с кряхтением и обязательной руганью стягивая по утрам с постели развяленное старостью тело.

В окно царапался рассвет. Трогая толстое стекло осторожной лапкой, как загулявший кот, старался не потревожить крепкий сон недовольных хозяев. Муркал короткими порывами ветра, бросал мелким снежком, деликатничал в надежде получить место у очага и чашку сметаны, а не тычки, пинки и вопли:

- Да шоб ты сдох, окаянная твоя душа! Иди, где шлялся! Хоть к Горхату в пасть!

Снаружи было серо и сумрачно - снегопад, начавшийся ночью, замедлился, но не прекратился вовсе. Тучи не разошлись, а наоборот - скучились, бурчали зло и бросали изредка в замерзшую землю острой колкой крупой.

Такие утра здесь нередки, своеобразный климат, со странным характером. В такие утра неохота вставать... Неохота даже двигаться!

Тем не менее, надо. Надо встать, умыться, одеться, пойти к Дениору - не виделись ведь со вчерашнего дня. Где он, что...

Меридит - ужасная мать. Иногда Элиджар вскользь бросал, что она напоминает ему его собственную: той также было наплевать на всех своих детей. В ответ на это принцесса всегда пожимала плечами: и что? Моей тоже на меня плевать было, магички все такие. Хватит того, что вообще не бросила во младенчестве, как делают, например, сельтийские женщины*. Вырастила же. А уж как вырастила - дело третье. Не нам судить родителей, сами не цветочки - лепесточки...

- А сколько вас было, Элиджар? - осторожно спросила она любовника, памятуя, что тот не любит говорить о прошлом - Много?

- В помете? - оборотень блестнул зрачками - Или вообще? В помете один - два. У матери было в совокупности двенадцать детенышей. Это много для лимбриев. Я из последнего помета, нас было четверо. Тогда засуха стояла, двоим пришлось перегрызть глотки.

У принцессы холодный пот пробежал по спине от его объяснений.

- Глотки что? - переспросила она - Что... прости?

Он хохотнул, сузил зрачки, наклонил голову - шоколадные пряди волос прикрыли лицо:

- Да ты оглохла, конфетка... Что еще было делать? Все равно бы сдохли, но только медленно и мучительно. А так - быстро. Хоп - и все! 

Сейчас, ополаскивая лицо прохладной водой, она вспомнила этот разговор. Да, чему шокироваться: звери есть звери, у них свои законы. И не всегда жестокие, надо сказать...

Жестокость диких Кланов обоснована: нечем кормить? Так и голову прочь. А вот люди иногда...

Она вышла из комнаты. Надо было вспомнить, наконец, материнские обязанности. Элиджар опять куда - то делся... Вот и это надо было разъяснить.

Дениор. Элиджар. И да, дракон.

С мальчиком было все в порядке, когда Меридит вошла в комнатку, отведенную под детскую, Альмира как раз заканчивала кормить его кашей. Дениор сидел на стульчике, болтал ногами, хохоча в ответ на шутливые вопросы няни и уговоры съесть еще и еще ложечку.

- Ма! - крикнул он, заметив принцессу. Разулыбавшись, протянул ручки, запачканные маслом и повидлом. - Ма! На!

"Плохо говорит..." - мысль в голове Меридит отстраненно щелкнула - "Что - то надо делать с этим..."

- Иди, Альмира. - велела принцесса няне - Я сама с ним.

Нянька кивнула и убежала в кухню, а Меридит взяла сына на руки.

Странно, но когда она брала в руки ребенка, что - то надламывалось в ней. Нет, как я уже сказала - ей не хотелось забавлять и тискать пацана, но...

...оберегать. Прижав к себе худенькое, хрупенькое тельце - оберегать. От мальчишки пахло козьим молоком, повидлом и почему - то чуть - чуть щенком, этот запах будил странные чувства и воспоминания о том, чего никогда не было и быть не могло.

От запаха в горле начинало першить, а глаза сильно щипало, с этим тоже надо было делать что - то.

Она поднялась и, усадив малыша на руку, отправилась на поиски оборотня. Вот где он есть? Дракон же в замке. Ну и что - раненный и лишенный половины Потенциала? Если уже очухался - другую - то половину у него никто не отнимал! Да, скорее всего, в замке он использовать свою силу не сможет, но как бы то ни было, убедиться в этом стоит. И для поддержки ей нужен лимбрий, который скорее всего, мнет где - то яйца или дрыхнет.

"Идиот горхатов!" - ругнула принцесса своего партнера - "Чешет жопу вместо того, что бы быть сейчас рядом! Плохая мать... Ты зато - плохой помощник."

Она прошла по коридору, прямо до комнаты, в которую поместили раненного Гранитного. Дверь была приоткрыта, оттуда слышались голоса.

Войдя, принцесса увидела странную картину. Настолько странную, что открыла рот и выкатила глаза.

За круглым каменным столом, заставленным бутылями с вином и плошками с едой, сидели лимбрий и Наследник. Дракон выглядел бледным, но вполне себе крепким. Черные волосы были убраны за спину и некрепко связаны бечевкой. Одет Наследник был в одну из рубашек Тиннесса, прежнего хозяина Брангдора - когда разбирали завалы в замке, Элиджар откопал целый ворох одежды, связанной в узлы. Громко поржав над этим, оборотень решил, что шмотки не успели стащить, только приготовили. Торжественно объявив добро своим, наглый кот присвоил его себе.

- Волшебнику все равно это уже не нужно! А мне сойдет на первое время. Что скажешь, конфетка?

Меридит пожала плечами:

- Вор ты, лимбрий. - только и сказала она - Родился вором, вором и помрешь. Но ведь и там не успокоишься, первым делом украдешь у Горхата посох, которым он души гоняет. Или еще что...

Элиджар покрасовался перед зеркалом, тогда еще мутным и грязным:

- Сама - то... не воровала, что - ли?

Принцесса пожала одним плечом:

- Воровала. Я честно говорю: да, воровала. И убивала, сам знаешь. Так я и не горжусь этим! Зато ты оправданий себе ищешь постоянно. Тебя вот шенн - зи называют твои холуи, а на самом деле ты никакой не шенн - зи, а обычный босяк. Понял?