Преподавательница - Варвара Федченко Страница 30

Я вырвалась из объятий мужчины и показательно направилась в ванную, покачивая бедрами. Герман с улыбкой наблюдал за мной, и даже дал дойти до двери, и только потом резко поднялся с кровати, заставив меня завизжать и быстрее забежать в ванную. Знаете, такое бывает в детстве: мама изображает, что бежит за тобой, и ты изо всех сил пытаешься убежать, и сердце колотится как сумасшедшее. Я испытала то же самое! Я запрыгнула в ванну, но мужчина все никак не шел, я включила воду и расслабилась под теплыми струями. Мужчина не шел. Я с улыбкой подумала, что это очередной ход: я истомлюсь от долгого ожидания, и накинусь на него. Расчет оказался верным. Через 10 минут я уже изнывала от нетерпения! Это чувство, когда чего-то очень долго ждешь, и оно вот-вот должно случиться, а по каким причинам все откладывается и откладывается. Я так ждала своего устройства в университет: зав. каф предложила мне начать работать ассистентом, и сказала, что когда все согласует в ректорате, то позвонит. И согласовывала она две недели. За эти 14 дней я здорово покаталась на карусели нестабильного психоэмоционального состояния, как говорят мои студенты «от паники к депрессии», имея в виду сессию.

Так и сейчас…. И только когда я собралась выходить, Герман наконец-то соизволил зайти в ванную. Он успел надеть брюки, и беззастенчиво рассматривал мое обнаженное тело. Я решила подразнить мужчину в наказание из-за его долгого пути ко мне: я медленно провела рукой по шее, спустила ее до груди, погладила живот, и скользнула между ног. Пена, выступавшая в качестве смазки, делала движения еще более интимными. Но гораздо больше, чем мои собственные поглаживания, меня возбуждал голодный мужской взгляд. Герман рассматривал меня, затем наклонил голову к плечу. Я оторвала взгляд от его глаз, и скользнула по груди, ключицам, животу, выпирающему члену, плотно обтянутому тканью брюк, вернулась назад к лицу.

Наши переглядывания прервал звонок телефона.

— Продолжай, — хрипло сказал мужчина. — Сейчас приду.

Я разочаровано простонала.

Герман долго с кем-то разговаривал, и я успела «остыть», насухо вытерлась и вышла из ванной. Мужчина показал глазами, что не может прервать разговор, и сделал такую смешную извиняющуюся мордашку, что я против силы заулыбалась.

По разговору я поняла, что это ректор. Мужчины обсуждали какие-то вопросы об открытии счетов вуза. Во всю эту бухгалтерию я решила не вникать, и ушла сушить волосы. Герман заглянул в спальню, уже в рубашке.

— Извини, там небольшие проблемы на работе. Кстати, весь ректорат уже в курсе, что самая красивая женщина в вузе — моя, — улыбнулась мужчина.

Я цокнула.

— Ну, это понятно. Ты нашел кому сказать — Ольга Валентиновна, наверное, через полчаса всех своих подружек в ректорате обзвонила. Женщина то твоя, а ты ей не пользуешься, — в шутку укорила я Германа.

— Вечером все возмещу! У тебя пары сегодня?

— Да, 5–6 пары. К 18:10 освобожусь.

— Я тебя заберу. Поедем ко мне.

— А кот?

— Бери с собой, — рассмеялся Герман.

— Герман, — позвала я. — Вчера было так хорошо…

— И мне, — просто ответил мужчина.

— У меня первый раз был секс без презерватива.

— И как оно? — игриво спросил Герман.

— Потрясающе! Больше никогда не хочу видеть это резиновый кошмар.

— Значит, не увидишь. Да и зачем он? — спросил мужчина, кивая на мой туалетный столик: среди баночек лежала пачка противозачаточных.

— Инструкцию что ли читал? — недоверчиво спросила я.

— Лариса, — рассмеявшись сказал мужчина. — Я все-таки врач.

Действительно, глупый вопрос. Естественно, что мужчина с медицинским образованием по названию (ну, или по указанному на коробке действующему веществу) поймет, что это за лекарство. Я покрутила пачку в руках, и еще раз подумала, что все-таки мне очень импонирует профессия мужчины и то, насколько он тонко меня чувствует и как он меня понимает.

Полдня автоматически освободилось. Я поехала к родителям. Папа, не слушая маму и врачей, слишком усердствовал: он всегда хотел все и сразу.

И это передалось мне. Врач говорил, что нельзя так сразу перенапрягаться, нельзя делать больше 10 шагов, нельзя то и сё. Но папа упорно игнорировал все предписания, и только я смогла его убедить в том, что нужно пожалеть свой организм. Я изобразила крайнюю злость: даже повысила голос, хотя глядя на насупившегося, как ребенок, отца, хотелось рассмеяться. Он обещал не пытаться ходить больше, чем ему разрешил врач. Мама благодарно сжала мою руку. В целом, дома наконец-то царила спокойствие и счастливое предвкушение полного восстановления отца. Я поехала на работу.

3015 группа разделилась на две подгруппы: те, кто устал сидеть дома, и были рады встрече с одногруппниками, и те, кто был готов взвыть от отчаяния — учиться совершенно не хотелось. Но обе подгруппы были категорически не способны к сосредоточению, они хотели болтать и обсуждать, кто как провел новый год и каникулы, кто как сдал сессию.

После получаса попыток собрать внимание детей, я плюнула, включила на ноутбуке фильм, где достаточно доступно и интересно рассказывалось об этимологии тех слов, которые мы используем в своей речи ежедневно. Эффекта хватило почти до конца пары, и за 10 минут до звонка я всех отпустила. На шестой паре у меня была консультация с дипломниками, и поэтому все 1,5 часа шла тяжелая, напряженная работа: обсуждались положения, выносимые на защиту, дорабатывались выводы.

В 18:10 у крыльца факультета уже стояла машина, в которой меня ждал Герман. По дороге он рассказывал про то, как они весь день пересчитывали какие-то показатели по закупкам. И к всеобщему счастью все цифры сошлись. Но ему все ровно придется поработать дома: переделать счета на закупку научной литературы.

По приезду я вызвалась приготовить ужин, Герман сначала сидел со мной на кухне, но потом ему пришлось созваниваться с ректором и начальником учебного отдела. И чтобы не мешать мне своей болтовней, мужчина ушел в спальню. Когда все уже было готово, приехали Артем и Оля. Подруга была какая-то напряженная, я списала это на усталость после соревнований. Артем ушел к Герману, оставив нас с Олей наедине.

— Ну? — спросила меня Оля.

— Что? — улыбнулась я.

— У тебя был секс, — протянула Оля.

— Да-а. И, надеюсь, что сегодня будет тоже. Поэтому ешьте рагу, пейте чай, и шуруйте к тебе.

— Лариса… Может, вы к тебе уедете?

— Нет, Оля. Герман уже коньяка выпил. У меня волосы мокрые. К тому же, мне завтра к 8 на работу, а отсюда ближе, всего 1 остановка. Как соревнования твои? — спросила я у подруги, которая лениво ковырялась в тарелке с рагу. — Что? Не вкусно? Я пересолила?

— Нет, нормально. Лариса, может, вы все-таки уедете к тебе? — настаивала Оля.

Ее интонация меня напрягла. Что-то случилось? Поругались? Да вроде по Артему не скажешь…. Или хитрая Оля тянет с сексом, решила подразнить мужика?