Ничья - Ольга Романовская Страница 30

– Брошку отдала, – легко призналась спутница. – Я в советника три года влюблена, он не замечает, конечно. Да и когда ему? Мы должны незаметно заботиться о гостях, а не стоить им глазки.

Во мне взыграло любопытство. Не о собственной же горькой судьбе каждую минуту думать!

– Три года, говоришь… Сколько же тебе? Сомневаюсь, будто в служанки берут детей.

– А я не ребенок, – обиделась спутница. – Даже с мужчиной была, сумела бы советнику удовольствие доставить. Для него ведь тренировалась. Шанс, если выпадет, только один, надо сразу впечатление произвести. А лет мне девятнадцать.

Выходит, таки постарше меня.

Впечатление! Невольно усмехнулась. Одним небесные духи дают желание, другим – возможность.

– Хорошо, – дала ничего не значащее обещание, – если представится случай, ты попадешь в спальню господина, но, сама понимаешь, я ничего не решаю.

– Зато вы можете дать свои вещи, – радостно сверкнула глазами служанка.

Тихо рассмеялась. Эти тряпочки? Окажись Адриан даже слепым с рождения, на ощупь бы определил, что наложницу подменили.

Воспрянувшая духом собеседница принялась без умолку трещать о советнике. Я ее не перебивала, ловила среди вздохов восхищения полезную информацию. Вряд ли кто-то поведает о жизни и привычках хозяина, станет вести о нем задушевные разговоры. В ответ скупо отвечала на вопросы о храме. О многих вещах не хотелось вспоминать, но и питать чужие иллюзии тоже не собиралась. Пусть Мирта – так звали служанку – знает, каково там на самом деле. Однако она половине слов не верила, твердила, будто служить богине – это честь, а девушки в храме купаются в вечном чувственном насаждении. Не выдержав, резко спросила, знает ли она, как выглядит пресловутое наслаждение.

– Знаю, – кивнула служанка и сочувственно глянула на меня. – Выходит, вы с советником еще не?..

Чтобы защитить Адриана (сама не понимаю, зачем пеклась о его мужской репутации), ответила, что мы были близки всего один раз, он при всем желании не смог бы. Пусть уж любит светлый образ советника. Правда, напугать Мирту я таки сумела. Услышав о ритуальном фаллосе, она переменилась в лице и назвала древний обычай варварским. Так что я внесла лепту в разрушения мифа об Эрон. Оказалось, прежде девушек в храм продавали. Не пленных – фрегиек. Бедняки радовались возможности получить кусок хлеба, а девушки – бесплатному образованию. Тогда храм еще не превратился в бесплатный бордель под защитой богини. Мирта ничего дурного в прежней жизни не видела:

– Я сама ради хорошего места ноги раздвинула. Все лучше, чем пьянь бы изнасиловала.

Разные у нас представления о морали, безумно разные, но меня больше волновал Адриан, чем страницы прошлого. И уж точно я не собиралась осуждать Мирту. Ее жизнь, ей и решать.

Мирта собрала на объект обожания целое досье, что-то сама, что-то с чужих слов: привычки, любимые блюда, девушки. Советник иногда приезжал за компанию, посмотреть, развлечься. Гостиница при Рынке наслаждения предлагала и такую услугу: искусных массажисток, удовлетворявших так же интимные потребности постояльцев. Примечательно, девушки были фрегийками, а не рабынями, как я сначала подумала.

– Что вы, – фыркнула Мирта, – они свободные, просто работают. Платят за такое хорошо, но и требования высокие: сам император может позвать.

Ну да, трудятся ведь там не жилистые массажистки из рыночного гарема, а утонченные барышни.

– А куда попадают девушки с торгов, которых никто не купил?

– Всех покупают, – авторитетно заверила служанка. – Иначе о торговце дурная слава пойдет: мол, товар плохой отбирает. Просто не все в павильоны попадают.

– А в павильон – это почетно?

Сейчас проверю слова Аги, Мирте врать незачем.

– Конечно. Только там покупают наложниц для гарема. В садах – так, для постельных утех, туда часто владельцы борделей захаживают, военные.

Выходит, таки повезло. Досталась бы я какому-нибудь капитану… Вдвойне повезло, что тот, с корабля, выкупить не сумел и не обладал достаточным положением, чтобы взять силой.

Словом, рынок полностью оправдывал свое название, насладиться там можно было чем угодно. И не только красавицей в постели, но и музыкой, танцами, едой. Все для того, чтобы постояльцы многочисленных гостиниц не уехали без покупки. Но Адриан часто уезжал. Мирту это удивляло. Богатый холостяк – и такой скромный гарем.

– Вы мне больше других нравитесь, – по секрету призналась служанка. – Не знаю, как выглядят остальные девушки, но прошлая черненькая совсем не по душе. Будто с демоном в кровать ложиться!

– Ты бы во всех нашла изъян, – рассмеялась в ответ, – они ведь любимого отнимают.

– Так я не дура, единолично владеть не собираюсь.

А я собиралась. Если доведется полюбить и выйти замуж, делить мужчину с другими не стану.