Испорченный... Книга 2 - Анна Шварц Страница 28

— Нет.

— Черт… — я рвано выдохнула. — Ты не рассказал Помпею обо мне и я тебе за это благодарна. Ты спас меня от Вавилона. Я перед тобой вообще в огромном долгу. Но мне не нравится то, что ты делаешь. Помпей был бы зол, если бы ты меня сейчас забрал.

— Меня это не волнует.

— А меня, наоборот, очень сильно волнует, — я стиснула зубы, убирая очередной бинт. — Сейчас происходит черти что. Вавилон и Помпей открыто объявили друг другу войну. Улицы этого города больше не спокойны и в этом есть моя вина. Мне бы хотелось, чтобы все это прекратилось и меньше всего я желаю, чтобы и ты с Помпеем входил в состояние вражды. Поэтому, пожалуйста, давай попробуем этого избежать.

Я подняла голову и посмотрела в глаза Смерти. Из-за его неразговорчивости хотя бы в черных зрачках пыталась что-то увидеть. Понять его. Но не уловила там ничего кроме пустоты.

— Пожалуйста, — повторила. — Давай попробуем обойтись без новой вражды.

Говорить об этом было трудно. Особенно, если учесть то, что даже у меня с Помпеем были крайне паршивые отношения. Но умом я понимала, что нужно избегать ухудшения ситуации.

Тем более, меня очень волновало состояние Смерти. Его раны.

— Не двигайся, — попросила, начиная убирать кровь влажным полотенцем. Каждое прикосновение очень бережное. До невозможности осторожное.

Закончив с этим, я сбегала в гостиную и забрала там аптечку. Перебрала ее, после чего достала то, что требовалась. Постаралась обработать раны Смерти и перебинтовала его.

— Тебе все равно нужна помощь врача, — сказала, собирая старые бинты, чтобы их выбросить. — Я сейчас приду.

Выйдя из комнаты, я на ватных ногах пошла по коридору. Немного пошатывалась. Сипло дышала. Нервничала.

Услышав хлопок двери, вздрогнула, но все же пошла к лестнице и увидела Помпея, когда он как раз проходил через холл.

Альфа поднял взгляд. Изначально, хоть и суровый, но сравнительно спокойный. И лишь когда он скользнул по мне, в черных зрачках что-то надломилось и, в тот же момент, вспыхнуло.

Пакеты, которые Помпей держал в руках, упали, в полной тишине создавая грохот. Я, сдвинув брови на переносице, скользнула по треснувшей баночке, покатившейся по полу, из-за чего не уловила приближение Помпея. Это произошло слишком быстро. Буквально одно мгновение и он уже рядом. Одну руку положил на талию. Вторую — на щеку.

— Почему ты в крови? — его руки казались стальными, но прикосновения такие, будто я состояла из стекла. — Проклятье, что произошло?

Он сделал несколько вдохов и руками прошелся по моей коже. Опять еле ощутимо. Словно искал раны и будто бы боялся причинить вред. А я не могла понять, откуда такая бережность. Когда-то давно, когда у нас еще были хорошие отношения и я приходила домой в крови, он гнал меня залечивать раны и всегда проверял правильно ли я все делаю. Но такого беспокойства, как сейчас я раньше никогда не видела. Словно на изломе и внутреннем бушующем аду.

— Со мной все хорошо. Это не моя кровь, — я убрала руку Помпея от своего лица и качнула головой. — Приехал Смерть. У него много ран. Я их обрабатывала.

— Что он тут делает? — взгляд Помпея мгновенно стал мрачным. Наполненным чем-то плохим. Тем, от чего у меня по спине скользнул холодок. — Вижу у вас, блядь, стали еще более близкие отношения.

— О чем ты?

— Гребанная метка все-таки с ним?

— Я уже говорила, что нет. Не веришь? Иди и посмотри на его запястье. Только перед этим успокойся. Смерть не сделал ничего, чтобы ты впадал в ярость.

— Успокоиться? — Помпей оперся кулаком о стену. Обычное движение, но в этот момент до невозможности угрожающее. — Ты в таком виде крутилась перед ним? И как? Ему понравилось?

Я опустила взгляд и посмотрела на себя. Вид у меня и правда был не совсем подобающий. Футболка на голое тело. Но, черт, нервозность сжирала сознание. Мне было не до этого.

— Ты меня вообще слышишь? — мой голос полоснул злостью. — Смерть весь в ранах. Не думаю, что ему было дело до того, как я выгляжу. Поверь, мне тоже.

— Ты омега. Он — альфа. Какого черта ты вообще подошла к нему? У тебя инстинкт самосохранения отсутствует? Или ты сама на что-то рассчитывала? Ну конечно же. Не просто же так ты, блядь, постоянно крутилась рядом со Смертью. Липла к нему.

Помпей полыхал от ярости, которая адским огнем была видна даже в глазах и невидимо, но ощутимо касалась меня. Это пробуждало и внутри меня гневные огоньки, но каким-то образом мне удалось их удержать.

— Когда он узнал, что ты омега? Давно? Что между вами уже было? — каждый вопрос пропитан той же яростью, что и голубые глаза.

— Ты же знаешь, что у Смерти недавно был гон? — пыталась говорить спокойно. Кажется, даже получалось.

Глаза Помпея полыхнули сильнее. Кажется, про гон он знал, но почему так жестко отреагировал на обычный вопрос? Это я поняла уже в следующее мгновение.

— Ты хочешь сказать, что ты с ним в этот гон?.. — ладонь Помпея еще сильнее сжалась в кулак, надавливая на стену так, что возникло ощущение — еще немного и по стене пойдут трещины. — Блядь, я его убью.

Помпей уже развернулся, но я резко схватила его за руку. Удержать не смогла. Хоть и очень сильно пыталась.

— Нет! Между мной и Смертью вообще ничего не было, — я настолько сильно сжимала его руку, что даже оставляла царапины на коже, но остановился Помпей только после моих слов. — Я не из-за этого сказала про гон. Помнишь тот случай, когда вы с Вавилоном встретились на пустыре? Вы еще потом сцепились, а я сбежала? Я это сделала из-за того, что мой организм начал сбоить и, если бы я осталась, стало бы ясно, кто я. Я уже тогда собиралась убегать из города, так как понимала, что с такими частыми сбоями мне тут нельзя находиться, но когда я была дома и собирала вещи, по твоему приказу за мной пришел Смерть. Он понял, кто я. Наверное, из-за этого гребанного омежьего запаха у него начался гон, но Смерть меня не тронул. Он себе руку порезал, чтобы отрезвить сознание.

Я говорила быстро. Даже не дышала, из-за чего на последних словах в груди начало жечь. Но Помпей остановился и это главное.

— Смерть мне помог. И сейчас раны на нем из-за меня, — сказала прерывисто. Уже теперь пытаясь дышать. — Я беспокоюсь за него.

Слишком долго Помпей ничего не говорил, но, при этом, все так же неотрывно и тяжело смотрел мне в глаза. И ту тишину, которая повисла в коридоре он прервал уже когда я извелась от нервозности.

— Как именно он тебе помог? Из-за чего на нем раны?

Сказать, что я не желала отвечать на эти вопросы, значит, ничего не сказать. Мне очень сильно не хотелось во все это вплетать Вавилона.

Почему? На этот вопрос было множество ответов и, в тот же момент не существовало ни одного.

— На меня кто-то напал. Он меня спас, — ложь. Такая едкая. Топящая в себе и включающая детонатор. Придет время и все это взорвется. Я это прекрасно понимала, но предпочла трусливо понадеяться на то, что все как-нибудь само собой образумится.