Мой горячий Север - Агата Лав Страница 28

Я  смущаюсь.  Медлю.

—  Ты выдерживаешь  мое любопытство? —  Север разворачивает меня  в своих руках и заглядывает  в лицо.

Говорить  с ним теперь  сложнее. Его губы  слишком близко, а его  тягучее дыхание обжигает  скулы и так ярко, прочно,  что мне начинает казаться, что  я уже пахну его морским одеколоном. 

—  В Испании  есть крепость  Санта-Барбара. Я  помню, в детстве был  такой сериал… Да, это точно  глупость, я была маленькой и даже  толком его не смотрела, но запомнила  название. А потом узнала о крепости и  мне захотелось увидеть ее, побывать в Санта-Барбаре.

Я  почти  краснею,  понимая, как  по-идиотски звучу.  Но у каждого из нас  есть своя глупость, в которой  довольно сложно признаваться без  смущенной улыбки. Я по большому счету  выдумала себе мечту… или лучше сказать,  каприз. Почему нет? 

—  Тебе  не хватает  бразильских страстей?  — Север подшучивает.

Он  не дает  мне ответить  и целует в губы.  Он нежный и сильный,  и за мгновение подминает  меня, заставляя проклинать каждый  клочок одежды, который мешает нам.  Я распахиваю рот шире, чтобы он углубил  поцелуй, и пропускаю момент, как его жаркие  поцелуи превращаются в водопад. Так стремительно,  резко, необратимо. Он обрушивается на меня и утягивает  куда-то вниз. 

К  порочному…

У  нас  была всего  одна ночь близости.  Мы слишком разгорячены,  чтобы остановиться и дотерпеть  до отеля. Или виллы, какой бы прекрасной  она не была. Мы даже не произносим лишних  слов и не смотрим друг другу в глаза, я читаю  его прикосновения и подстраиваюсь, помогая стаскивать  проклятую одежду прочь. 

—  У тебя  уже было  такое? — я  сбивчиво шепчу  и прикусываю его  подбородок. — Был секс  на высоте?

—  Я справлюсь,  малышка. Ни за  что не разочарую  тебя.

Север  уходит от  ответа и проводит  языком по моей шее.  Я откидываюсь на его грудь,  чувствуя горячее тугое тело, и  вздрагиваю, когда Север приподнимает  меня, чтобы расстегнуть свои джинсы. Он  ловко справляется с замками, и выставляет  ладонь передо мной, намекая на очевидное и  безумно горячее. Он хочет, чтобы я обхватила  его пальцы и сама опустилась на него.

—  Тише,  тише, —  шепчет он  и надавливает  губами на венку  на моей шее.

Она  быстро  пульсирует.  Слишком быстро…  Я закусываю губы  до боли и насаживаюсь  на его член. Тесно принимаю,  задыхаясь от нереальных ощущений.  Боже! Я забываюсь и мысленно повторяю  имя Севера, словно оно может чуть понизить  градус безумия, происходящего между нами. У меня  точно не было такого, даже близко… чтобы я сходила  с ума и обжигалась собственным жаром, чтобы хотела кричать  и заводилась с первого прикосновения… Не было. Никогда.

Север  сдвигает  лиф и подносит  ладонь к моему лицу.  Я целую и провожу языком  по его длинным пальцам, а потом  чувствую как он влажно обводит мои  вершины. Спускается ниже и проталкивает  ладонь между ног. С его губ срывается хриплый  стон и он начинает двигаться жестче. Он помогает  мне приподниматься и опускаться на него, размазывает  пальцами мою влагу между ног и стремительно подводит к  пику.   

Мы  сделаем  это одновременно?  Это не сказки для  зависти подруг?

Я  чувствую,  что он близко.  Сдерживаюсь и отпускаю  лишь протяжные стоны, которые  сливаются с его утробным рычанием.  Его дыхание ломается и судорожным пунктиром  проходит по моим намокшим волосам. Я понимаю,  что вот, что всё, можно… сжимаюсь и плыву по  его коже, которая царапает бархатом. Выше и выше,  пока не вскрикиваю и падаю в пульсирующую пропасть вместе  с ним.

Север  усмехается,  когда я начинаю  суетиться. Я вдруг  вспоминаю, что мы не  одни, и пытаюсь вырваться,  чтобы привести себя в порядок.  Да, салон частного самолета трудно  назвать общественным местом, но это все-таки  не уютная спальня. А Север не заразил меня расслабленным  бесстыдством окончательно, я пока держу в уме рамки приличия.

—  Север,  — шиплю  на него, когда  он находит “отличный”  момент, чтобы показать,  что сильнее. — Нет, Север,  я не шучу…

Он  не укладывается  в мою картинку мира.  Совершенно. Он ломает ее  и перечеркивает главный вывод,  который я успела сделать о мужчинах.  Я научилась делить сильный пол на обаятельных  бунтарей и нежных трудоголиков. 

Первые  кружат голову  сексуальным потоком,  который буквально исходит  от них с животным напором.  Они ни черта не ухаживают, но  говорят каждое слово в цель — прямо  в твое сердце, что истосковалось по концентрированной  маскулинности, а каждый их жест и взгляд, уверенный и  направленный точно на тебя, сводят с ума. Они легки и спонтанны,  наедине с ними не нужно подбирать слова и спотыкаться об неловкие моменты  сближения, наоборот, ты словно паришь в воздухе. Ты поддаешься и ловишь чистый  кайф, пока не понимаешь, что их легкость идет от пофигизма. Им ничего не надо,  они не участвуют в мужских забегах за успех и учились обольщать девушек одной улыбкой,  чтобы не зарабатывать на крутую машину.

У  вторых  же есть  немецкий внедорожник,  но встречи с ними — это  чинные ритуалы. Вы мучительно  движетесь к третьему свиданию, на  котором случится поздний ужин в хорошем  ресторане, предложение подвезти до дома и  первый секс. Такие мужчины задавлены рабочим  стрессом и собственным интеллектом, который мешает  прорваться инстинктам.

Только  вот Север  сексуален как  дьявол, но в то  же время дарит чувство  безопасности. В его насмешках  и хитрых улыбках читается опытный  игрок с женским сердцем, но в то же  время меня ничего не страшит. Мне не страшно  довериться ему и отдаться сумасшедшему потоку, который  и есть жизнь. 

—  Что-то  рано, —  замечает Север,  когда загорается лампочка  над иллюминатором.

Он  проверяет  наручные часы  и хмурится сильнее.

—  Мы снижаемся,  — я поправляю одежду  и поворачиваюсь к нему  через плечо. 

—  Посиди  тут. Я пойду  спрошу.

—  Все  в порядке?

Север  коротко  целует меня  и выбирается из-под  меня. После чего подмигивает,  показывая на ремень безопасности,  за который я так переживала. Он разворачивается  к кабине пилотов и я замечаю, как он мрачнеет. Он  успокоил меня, но сам очень далек от спокойствия. Я машинально  вжимаюсь в кресло и чувствую, как закладывает уши от перепады высоты. 

Север  прав прошло  всего минут сорок,  мы еще должны быть на  курсе, а не снижаться, готовясь  к посадке. Я слышу, как Север стучит  в дверь, через пять секунд стучит вновь  и окрикивает пилота по имени.

Тишина.

Север  зовет пилота  во второй раз,  добавляя ругательство,  а потом доносится глухой  и мощный удар. Черт! Я не  выдерживаю и поднимаюсь на ноги,  смотрю на Севера, который пробует плечом  крепость двери. Он напоминает машину, которая  задалась целью решить вопрос силой и плевать, что  в его распоряжении лишь голые руки, а дверь специально  укреплена.

—  Север,  хватит, —  я иду к нему  и дотрагиваюсь до  запястья. — Ты вывихнешь  плечо.