Девочка шейха - Леона Хард Страница 26

А над головой прозвучал все тот же голос. Очень тихий. Можно сказать, очень нежный голос прошептал на ухо, опалив предостережением:

—Одно твое неправильное слово или непослушание, и я начну убивать тех, кто тебе дорог, а потом перейду к остальным пленникам. Будешь жить с мыслью, что это ты причина их смерти.

После этого враг взял меня на руки, аккуратно держа под лопатками и коленями, после чего понес на выход из чужого дворца.

Мое тело не слушало веления разума, поэтому я подобно кукле была изогнута в неестественной форме. Голова была опущена вниз, поясница сильно прогнута.

В этой позе был виден лишь пол, кровь и трупы людей.

POV автор

За время существования южных земель был всего один правитель, который завоевал одиннадцать из девятнадцати существующих южных земель. К концу правления Артура Бонифация его каменное изваяние находилось во всех одиннадцати землях. С тех пор молодые юноши — воины приносили к величественным сооружениям своего идола многочисленные дары, моля о силе и воле к победе.

Артур Бонифаций вошел в историю, как великий завоеватель южных земель по прозвищу Зверь Красных Песков. И этого зверя пробудила ОНА — принцесса из тринадцатой мертвой земли.

Предательница

Большое спасибо за терпение и поддержку.

P.s. Как обычно, возможны ошибки. Настоятельно рекомендую не читать ночью. Ужасы))

POV Артур

Сегодня в красных песках началась очередная междоусобица за плодородные земли оазисов. Ее участники на протяжении длительного времени тщательно расставляли фигуры на игральной доске. Убивали, обманывали, плели интриги. Первые приготовления к великой войне начались еще задолго до моего рождения. С того времени среди девятнадцати земель велись тайные сговоры. В том числе, отец планировал через мою свадьбу с Кларой заиметь серьезного союзника в грядущей войне, но старикашка «предательницы» подсидел собственного шейха и подстроил измену Клары, подставив к ней глупого конюха. Наивная Клара повелась на обаятельного красавца, льющего сладкий мед на ее уста. К тому же, чего греха таить, конюх выгодно выделялся на моем фоне, как романтичный, влюбленный глупец. А я сделал так, как велела честь и наказал глупцов тринадцатой земли, что невольно сыграло на руку врагам.

Эти подробности и коварные замыслы врагов удалось узнать гораздо позже истребления тринадцатой земли. А именно — в тот день, когда отец очнулся после отравления. Первым дело, едва раскрыл глаза и смог говорить — он осипшим после длительной комы голосом поведал о наших врагах и союзниках. К сожалению, я не сразу знал все подробности. Получается — помог папаше предательницы стать во главе почти истребленной тринадцатой земли.

Мразь… И его дочурка такая же. Больше ни одна мразь не сможет воспользоваться моими слабостями. Никто. Даже эта глупая девчонка, которая напоминала об ошибках прошлого.

Время слишком быстро утекало и хоть подставляй ладони, оно неумолимо просачивалось сквозь пальцы и исчезало бесследно. Все заканчивалось, завершалось и время, отпущенное нам во вражеском оазисе, также исчезало. Необходимо срочно вернуться в родные земли пока слава о моем поступке не достигла людских ушей.

Чтобы самому оседлать лошадь, на время передал девчонку Ярину в руки. Все же мое ранение, да и хромота не позволяли, как юнцу лихо запрыгнуть верхом, да еще и с девицей на руках. При быстром подъеме в левую руку ударил мощный разряд боли, который заставил невольно перекоситься.

—Давай, я возьму Розу к себе на коня?— заботливо поинтересовался брат, кивнув на мою рану на груди. Я очень старательно скрывал ранение, но внимательный брат привычно сходу определил мое состояние. Дьявол его побери, знает меня, лучше меня самого! Его внимательность и забота порядком раздражала.

Я искоса взглянул на брата, а тот, получив девчонку на руки, бережно поддержал ее, после чего посмотрел на хрупкую ношу. Очень пристально посмотрел. С огромной внимательностью, будто впервые видел ее лицо. А он множество раз видел ее лицо! Какого дьявола с такой жалостью смотреть на нее?

—Подними ее сюда!— строго приказал брату (потому что не нравится мне, что он с подобной жалостью смотрит на предательницу). Не следовало ее жалеть.

Я протянул руки, показывая, чтобы немедля передал девчонку, но в плече вновь разлилась огненная боль, заставившая покрепче сжать челюсти.

Моя черная рубаха насквозь пропиталась кровью и распространяла тошнотворный запах, от которого самому дурно. По ощущениям рана, нанесенная предательницей, не смертельна, правда объем потерянной крови велик. Требовалось промыть и зашить. Но я мог это сделать только за пределами вражеских стен. Хотя бы в их деревне.

Но Ярин уж слишком долго выполнял мой приказ, будто не хотел отдавать драгоценную ношу. Словно я отбирал у него нечто важное. В результате, вывод, возникший в голове об отношении брата к пленнице, еще сильнее вывел из равновесия и заставил быть грубым:

—Она не Роза. А потаскуха-принцесса Вацлава. Запомнил?— брат не хотя поднял девчонку и помог усадить ее поудобнее на коня, так чтобы она туловищем и головой опиралась мне на грудь и здоровое плечо.

—Я не верю, что она НАС с тобой предавала! Она справедливая, но не подлая.— с долей ослиного упрямства Ярин продолжал защищать предательницу. От его защиты мне хотелось сплюнуть непосредственно ему в лицо и кулаком растереть по его роже. Чем больше защищал, тем сильнее раздражал!

—Можешь сколько угодно не верить. Твои домыслы не столь важны. Разговор закончен и не забывай, Ярин, девчонка — МОЯ пленница!— подчеркнуто выделил, кто имел право решать ее судьбу, после чего подарил ему очень говорящий взгляд, который заставил брата покорно опустить взгляд на землю и склонить голову в знак смирения.

Правильно, ибо никто не смеет мне перечить или отбирать мою собственность.

Как только оседлали лошадей, так сразу помчались вдоль дороги к воротам вражеского оазиса.

Для успешного завершения мести необходима трезвая голова. Главное думать, а не отвлекаться на предательницу, которая в бессознательном состоянии свешивалась с моей руки и при галопе лошади каждый раз едва не падала, но я успевал подхватывать ее за талию.

Я обращался с девчонкой с долей равнодушия, как к неодушевленной вещи, качество которой не имело смысла. Предательница отказалась от моей защиты, поэтому теперь позволял ее хрупкой шее болтаться из стороны в сторону и мне было глубоко чихать — пусть, хоть голова оторвется от быстрой скачки!

При единственном нечаянно брошенном взгляде отметил, что для простого падения с лестницы девичье тело слишком безвольное и это показалось странным… Но эти мысли засунул глубоко и подальше, поскольку нельзя отвлекаться, да и состояние ее здоровья меня не должно сильно беспокоить. Сейчас не место и не время для пустых размышлений о девчонке, ведь враг не дремлет и мог сделать ответный ход до того, как вернусь к безопасным стенам родного оазиса.