Неистовый - Л. Дж. Шэн Страница 25

– Ну и? – Я откинулся на спинку стула. – Так выполни ее просьбу, Хелен.

Я специально назвал маму по имени, зная как ей это не нравилось. И она тут же поморщилась.

Ты ведешь себя как гребаный козел, Рукус.

– Что ж ты не просишь дать ей шанс? Ведь она имеет право объясниться. А мне пора познакомиться с ним. Подумать о воссоединении. Я все это уже слышал, но готов послушать еще раз.

– Разве справедливо все это вываливать на маму? – Папа накрыл ее руку ладонью.

– А по отношению ко мне это справедливо? – моргнув, спросил я.

– Когда-нибудь тебе придется встретиться с ней, – возразила мама.

– Нет, черт побери, я с этим не согласен. Я никогда не встречусь с ней. Поспорим? Серьезно, давай поспорим.

– Нам нужно разобраться с этой ситуацией. Коулы себя так не ведут, – начал отец властным голосом. Всемогущий Илай Коул воплощал в себе все, что приписывают «хорошим людям». – Ты прекрасно знаешь, почему Нина тебе звонит. Так, может, самое время послушать, что она хочет сказать?

– Если она хочет, чтобы я встретился с ним, то я с радостью сделаю это. Но не за деньги.

– Это можно устроить, – сказал отец и поскреб щетину оправой очков.

Вот только он даже не представлял, о чем говорил. Я не собирался тащить Нину в суд, чтобы годами там препираться с ней.

Поднявшись на ноги, я уперся руками в стол.

– Вы любите меня? – спросил я у родителей.

– Конечно, – усмехнувшись, ответил папа.

– Тогда поверьте на слово, мне не стоит сейчас с ним встречаться. Я пока не готов разбираться с этим. Так что прошу, уважайте мои чувства. И оставьте эту тему.

Разозлившись на себя из-за этого разговора – ведь вел себя как ребенок, – я поднялся по лестнице в свою старую комнату, чтобы принять душ. Но тут зазвонил сотовый. И хотя мне не хотелось ни с кем разговаривать, все равно взглянул на экран.

Рози: Можешь забрать меня? Отсутствие машины + ужин из ада = отчаянные времена требуют отчаянных мер.

Я с трудом поднял свою гребаную челюсть с пола и усмехнулся. Конечно, я заберу ее.

Дин: Буду у тебя через десять минут.

Рози: Пообещай, что не станешь ко мне приставать.

Дин: Ну… нет.

Я дал ей секунду на обдумывание моего сообщения, а потом отправил еще одно.

Дин: Пришел. Увидел. Победил. А затем пришел снова.

Рози: Не верится, что я настолько отчаялась, что согласна мириться с тобой. Пообещай хотя бы никому не рассказывать о нашей встрече.

Дин: Без проблем.

Как будто это кого-то волновало. Сейчас мы с Рози походили на две разболтанные шестеренки в безукоризненно работающем механизме. Джейми и Мелоди уже давно поженились и завели ребенка. Даже плохиш Трент отыскал штанишки большого мальчика и выступал в шоу «Современная семья», деля совместную опеку над дочерью Луной с ее мамой Вэл. Все успокоились и играли во взрослую жизнь.

Все, кроме нас.

Ее считали противной младшей сестрой, от которой не ждали ничего хорошего. А меня – пьяницей и наркоманом, который мог похвастаться серьезными отношениями лишь со своим дилером. И если мы не станем рассказывать про наши встречи, не запутаемся в отмазках и не испортим платье подружки невесты и костюм шафера, то никто и не подумает, что мы трахаемся, и не полезет к нам с расспросами.

Но малышка ЛеБлан не понимала этого, потому что слишком заботилась о драгоценных чувствах своей любимой сестры. Чувствах, которых даже не было. Я засунул мобильный в задний карман и подошел к шкафу, чтобы переодеться в чистую рубашку. А когда подхватил ключи с тумбочки, телефон зазвонил снова.

Рози: У тебя есть дурь?

Пытаясь – причем безуспешно – не рассмеяться, я напечатал ответ.

Дин: А как же твои легкие? Им же вроде и без этого дерьмово?

Рози: Прихвати свою заначку, весельчак.

Что ж, мне оставалось только пойти у нее на поводу. Рози решила проверить границы дозволенного. Но неужели она не знала, что их у меня нет? Что ж, этот урок она скоро усвоит.

А я повеселюсь.

Рози

Что помогает тебе почувствовать себя живой?

Игры с огнем. Совершение ошибок. Признание в этом. Брать то, что хочется, и называть это своим. Даже если это не так. Даже понимая, что этого никогда не случится.

Любой военнопленный расколется сразу, если его вместо пыток передать в руки родителей. К такому выводу я пришла, проведя с ними восемь часов.

Я считала себя крутой девчонкой. Ведь борьба с длительной и смертельно опасной болезнью дает дополнительную стойкость. Как тот последний бесцветный слой лака для ногтей, который даже не видно. Потому никак не ожидала, что они смогут довести меня до слез.

А так как у меня не было собственной машины, я, низко опустив голову, сидела на ступеньках виллы в ожидании, пока Дин заберет меня.

Произошедшее за ужином прокручивалось в голове, вынуждая бороться со слезами, которые так и норовили политься из глаз, и сглатывать ком в горле. Мы сидели за столом, ели дорогущие устрицы и пили вино из Австралии – видимо, американские устрицы перестали устраивать моих родителей с тех пор, как они приобщились к богачам, – которые нам подносила прислуга Вишеса, и обсуждали последние приготовления к свадьбе.

Вечер проходил довольно сносно… пока все не полетело к чертям.

– Что ж, думаю пришло время поговорить на очевидную тему. – Папа поставил бокал с вином на стол и поднял глаза, чтобы встретиться со мной взглядом. – Когда ты планируешь вернуться в Тодос-Сантос, Рози? Мы поддерживали тебя в стремлении пожить в Нью-Йорке. В тебе бурлила молодость и жажда приключений, но пора двигаться дальше. Ты не маленькая и должна понимать, что раз с тобой больше нет сестры, никто не сможет поддержать тебя.

– Папа, Рози вполне самостоятельная. Ты не можешь указывать ей, что делать, – вмешалась Милли. – Вы всегда лезете в ее дела, папочка. Но Рози уже взрослая.

Ее слова стали бальзамом для моих раскаленных нервов. Мама вздохнула. Зазвенело столовое серебро. А я облизала губы, от шока потеряв дар речи.

– Но она не такая, как ты, милая. И немного безрассудна. Мы любим Козявочку Рози такой, какая она есть, но все меняется. С каждым годом она становится все слабее.

– Она больна! – воскликнула мама и утерла нос льняной салфеткой, а затем поднесла ее к глазам, чтобы промокнуть слезы.

Я вздрогнула. Своим выступлением мама повысила атмосферу напряженности до небывалых высот.

– Посмотрите на нее, – она махнула в мою сторону рукой. – Кожа да кости. Разве вы не видите, как она похудела?