Одержимые наследники. Дамасский жасмин. Книга третья - Иман Кальби Страница 23

Подумала об Удее и вдруг накатило жуткое чувство стыда… Убежала из дома в то время, как сын там плакал, испуганный ее громкой выходкой… Правда, в доме наверху была няня, на худой конец, там оставался Анвар, способный и сам успокоить малыша… А ей, просто физически, было необходимо, сейчас, покинуть общее с ним помещение…

Мадлен крошила ароматный, еще теплый, только из печи, хлеб, угощая им наглых толстых голубей, сама не замечая, как то и дело отламывала кусочки и для себя… Отец в детстве всегда говорил, что ароматная лепешка, только из печи, всегда принесет уют и успокоение. Неважно, где бы ты ее ни ел и в каком состоянии, она будет неизбежно возвращать тебя в детство, в твой дом… Он любил в те редкие пятницы[1], когда не был занят чем- то важным, государственным, сажать всех своих детей в машину и вывозить в старый город, где они часами бродили по узким, пропитанным историей улицам Дамаска, впитывая вкусы, звуки и запахи родины… Вот такое вот поедание на ходу купленных им, у милого, старого булочника, манкушей (прим.–  разновидность тонкого арабского хлеба) навсегда отложилось в ее памяти. как самое яркое гастрономическое удовольствие…

– Привет, –  Раздался рядом отдаленно знакомый, мужской баритон, подняла глаза и обмерла.

– Орхан? –  Она была удивлена… Стамбул не такой маленький городок, чтобы вот так вот встретиться…–  Вы какими судьбами здесь?

– Обижаешь, красавица… Я ведь стамбулец, как- никак… Для нас это место священно… Каждый местный горожанин приходил сюда хотя бы пару раз в жизни, в гордом одиночестве, чтобы подумать, пострадать или помечтать…

Его присутствие, словно отрезвило, заставило выйти из собственного коматоза, резко заменив его непроизвольным ощущением напряжения, насторожённости… После того воскресного дня у них дома, он несколько раз, якобы, ненароком с ней пересекался в том или ином месте в городе, и каждый раз оставлял, после их коротких разговоров, непонятное, двусмысленное послевкусие… Апофеозом стало то, когда среди ночи, от него пришло сообщение с красивым видом города и подпись, что он бы хотел, в этот самый момент, оказаться тут с ней… На вопрос о том, откуда у него ее номер, ответил честно-  подкупил хостесс в одном из ее любимых ресторанов, куда Мадлен часто заезжала ланчевать, всегда заранее бронируя столик, из- за большого наплыва посетителей. Она не стала продолжать с мужчиной разговор, просто заблокировала его контакт, невольно почувствовав пробежавший по телу холодок… За ней и раньше, вот так вот, настырно ухлестывали, но теперь ситуация была совсем иной… Орхан не был дураком, он прекрасно знал, кто такой Анвар… Что бы ни было, такое поведение в отношении жены его партнера, серьезного партнера, как минимум неприемлемо… А как максимум-  странно, даже пугающе… Чего он добивался? Старалась не думать об этом…

– А зачем сюда пришли Вы? – Спросила Мадлен в лоб. Рада была, что ее глаза сейчас скрыты очками с черными линзами. Не надо ему видеть ее печали, смятения, страхов…Где- то под ложечкой засосало от очередной мысли, что он, не случайно здесь появился.. Но как? Следил? Узнал ее авто? Или девушка опять придумывает…

– Хотел просто подумать, но в итоге встретил ту, о ком хочется помечтать…– Она снова почувствовала этот острый взгляд хищника. Отвернулась. Сегодня не было сил противостоять его мужской энергетике.

– Я вряд ли смогу, в чем- либо, составить Вам компанию, Орхан, извините.

– Ля, хаки фады, Маду. Хали нрух нашраб ахва… (араб.– Не говори пустых слов, Маду. Пойдём лучше, выпьем кофе).

Мадлен дернулась, услышав из его уст арабскую речь, при том, именно сирийский диалект. Ошарашенно подняла глаза на Орхана.

– Вы говорите по-  арабски? И только сейчас это демонстрируете? –  Спросила, искренне недоумевая.

Он хмыкнул.

– Ну а ты говоришь на турецком… И еще на нескольких языках, как и я… Как и большинство в нашем окружении… Разве знание иностранного языка для тебя шок?

– Ну вопрос не в этом… Мы давно могли перейти на арабский… И Ваш арабский… Он… сирийский…

– Нам давно следует перейти с тобой на «ты», Маду… Перестань мне «выкать» … Чувствую себя стариком, а рядом с тобой хочется чувствовать восемнадцатилетним…

– Орхан, я…

– Тшшш, успокойся… Я просто предлагаю выпить чашечку крепкого турецкого кофе, ничего более… Нет повода для беспокойств, тем более, судя по всему, домой ты не рвешься, а наоборот, из дома… Знаю замечательное место…

Они сели в знаменитом кафе с видом на Айя- София. Красиво, но очень уж тривиально, по- туристически, избито, предсказуемо. Мадлен хотела было что- то сострить, но даже не стала вступать в полемику. Орхан на ходу поприветствовал официанта, которого, судя по всему, хорошо знал, сказал ему, чтобы тот нес, тот самый кофе «для своих», и хитро подмигнул Мадлен.

– В Стамбуле все не так, как кажется, Маду. Каждое место имеет двойное дно… Как и люди этого города… Никогда не знаешь, какие секреты хранит ближайший поворот… Сейчас ты выпьешь кофе, который, бьюсь об заклад, в Дамаске тебе никогда не подадут, при всем уважении к вашему кулинарному искусству и традициям.

Мадлен промолчала. Напряженность все еще ее не покидала. Она считала секунды до того, чтобы вежливо распрощаться с назойливым компаньоном и быстрее нырнуть в спасительную тишину салона своего автомобиля… Даже перспектива возвращения домой, к Анвару, уже не казалась такой отталкивающей… Сегодня же она, все расскажет ему… Про эти недвусмысленные намеки, навязчивое внимание, может быть, даже преследование, если ее догадки все- таки правильны… На худой конец, скрывать такое было уже не только небезопасно, но и, при определенных раскладах, могло подорвать авторитет самого Анвара… Про неприкрытый интерес Орхана к ней могут узнать другие, и кем тогда будет выглядеть Анвар в глазах турецкого общества, своих деловых партнеров?

Снова посмотрела на Орхана, все это время внимательно ее разглядывающего, словно изучающего под микроскопом… Сейчас, в бликах заходящего солнца, он казался ей намного моложе, чем в день их первого знакомства. Красивый, интересный, стильный… И в то же время, было в нем что- то отталкивающее, пугающее… Или это она себя так накрутила…

– Сколько Вам лет? – Спросила, не подумав.

– Тебе…–  поправил он ее, –  Мне тридцать семь. Это проблема? – Вскинул бровь с вызовом.

– Орхан, –  Прокашлялась Мадлен…–  Я не совсем понимаю, что Вы хотите и к чему клоните… Давайте сменим этот тон, проясним ситуацию раз и навсегда… Уберем эти намеки, иначе, мне придется сказать обо всем мужу… Ваше поведение в отношении меня… двусмысленно…

Мужчина улыбнулся одними губами. Смотрит и молчит. Официант приносит кофе, ставит перед ними ароматную турку. Колотый сахар в красивой резной сахарнице. Его действия умелы и выверены, напоминают какой- то тайный ритуал. На секунду они оба отвлекаются на его завораживающие движения рук, но как только тот удаляется, снова возвращается этот хищный прицел Орхана на нее.

Не разрывая зрительного контакта, мужчина сам наливает ей в красивую, маленькую, белую чашечку, украшенную витиеватыми узорами в сине- красных тонах, кофе. Кажется, даже не смотрит на то, как тонкой струйкой льется темная, ароматная ниточка напитка в чашку, но останавливается аккурат, вовремя… Проделывает то же самое со своей чашкой.