Сын олигарха - Мария Манич Страница 23

Мы в дерьмовом настроении, ну надо же!

Сваливаю цветы и свой подарок на тумбочку. Вместе с сумкой и шапкой.

У меня тоже настроение на дне. Потому что меня достало после каждой нашей встречи жечь в своей башке мосты. Потому что я ответственная, а он… он нет...

Он распиздяй. Это же очевидно!

Разворачиваюсь и смотрю на него так же.

Исподлобья, молча и с наездом.

- Что это за пингвин? - жёстко спрашивает Макс, высверливая на моём лбу дыру.

- А что, морду ему будешь бить? - Быстро закрываю дверь в комнату, бросив на него высокомерный взгляд. - Или у тебя только по пятницам концерты?

Расстёгиваю пуховик, бросив его до кучи на тумбочку. На полу у стены вижу большие зимние кроссовки с фирменной эмблемой неизвестного мне бренда.

Кто научил его шастать по дому в обуви?!

Качнувшись, снимаю собственные сапоги и отправляю их к стене, следуя его варварской традиции.

- Зачем мне его бить? - усмехается Макс. - Ты же сейчас со мной, а не с ним.

Резко выпрямляюсь, пораженная этой непроходимой наглостью!

Он смотрит на меня совершенно невозмутимо, но напряжение, сковавшее черты его лица, заставляет сощурится.

- Я не с тобой! - Рублю ладонью воздух. - Ты сказал, что я тебе на фиг не нужна.

- Когда я такое сказал? - С подозрением сводит он на переносице брови.

- А ты не помнишь? - выгибаю я свои.

- Я не мог такого сказать, - злится Макс, выпрямляясь и расправляя широкие плечи.

- Почему же? - Упираю я руки в бока. - Что у трезвого на уме, то у…

- Женя, - обрывает он меня, вставая. - Не пизди!

Его глаза мечутся по моему лицу.

Приняв аналогичную моей позу и слегка расставив ноги, он чеканит уверенно:

- Я не мог такого сказать. Даже под героином.

Сердце подпрыгивает к горлу.

Затаившись, смотрю на него, подняв подбородок. Потому что я босая, а Макс выше Славика на полголовы, хоть и уже в плечах и бёдрах…

И он активно психует, уверенный в своей правоте.

Мои губы нагло улыбаются. Его глаза сужаются.

На его глупой переносице - глубокая горизонтальная царапина, на брови тоже. Это должно стать напоминанием о том, что он дерётся с людьми в клубах просто так, или не просто так. Откуда мне знать? Я вообще о нём ничего не знаю. Полные губы Макса, слава богу, не тронуты и поджаты. Глубокий ворот белой футболки демонстрирует крупные ключицы и вензеля узоров под ними.

- Может… ты и не это сказал… - рассеянно говорю ему, глядя на участки голой максовской кожи.

Он молчит, а я косым взглядом замечаю, что старая рухлядь кровати… разобрана и аккуратно пристроена к стене. Там только каркас, а спинок с ножками нет. Старый полосатый матрас сложен вдвое, а на нём… лежит здоровенный оранжевый рюкзак.

Перевожу глаза на Макса, спрашивая:

- Где твоя машина?

Я не видела её у дома. Я бы её не пропустила, даже если бы он припарковался на шоссе. Потому что в последнее время повсюду вижу черные Гелики, хотя раньше вообще не обращала на них внимание.

- Сломалась, - бросает Макс, не двигаясь.

Хмурюсь, глядя на рассекающий светлую густую бровь разрыв.

Нас разделяет полметра. У меня очень маленькая комната...

- Тебе нужно шов наложить. Иначе шрам останется. - Заглядываю в его глаза.

- Уже поздно накладывать.

- Не исчез бы вчера, наложили бы вовремя!

- От тебя воняет, как от винодельни. - Резко меняет он тему.

- Не нравится, уходи, - не спуская с него глаз, говорю я.

- Перетерплю.

- Зачем пришёл?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Соскучился.

- Я просила не приходить. - Облизываю губы.

- Ты просила не звонить.

- Чего тебе нужно от меня, Макс?

- Я спросил, что за мужик?

- Не твоё дело.

- Спишь с ним?

- Может быть, - тихо говорю я, а моя рука тянется к его груди.

Ложится на твёрдую грудную мышцу, где, как я знаю, набита какая-то абракадабра, которую я так и не успела рассмотреть.

Макс молчит, не двигаясь, поэтому двигаюсь я. Делаю шаг вперед и прижимаюсь к нему всем телом, обняв за талию.

Выдыхаю...

А что?

Он постоянно так делает, почему я не могу?!

Его руки опущены вдоль тела. И он по-прежнему не двигается.

Вдыхаю запах его футболки и утыкаюсь носом во впадинку между ключицами, встав на цыпочки.

- Хрена ты делаешь? - хрипло спрашивает Макс. - Ты пьяная в раскидухи.

Я не обязана ничего объяснять.

Он делает так постоянно.

Целую впадинку, делая очень шумный вдох.

Целую его шею.

Тело Макса камеет. Во всех местах. Между моих ног давит и тянет.

Я может и пьяная, но никто не заставлял его являться сюда. В моё логово.

Хихикаю.

- Жень, иди спать, - с нажимом требует Макс.

В противовес этим словам в развилку моих бёдер тычется огромный бугор его ширинки.

Кладу ладони на каменную задницу и затыкаю ему рот своим языком.

Он постоянно так делает…

Его рот мгновенно подстраивается под мой поцелуй, язык сплетается с моим. Больше всего на свете я люблю целоваться с Максом Немцевым.

Я пьяна…

Факт…

Нет, я и по трезвости люблю это…

Больше всего...

Макс сжимает ладонями мои плечи и с громким выдохом отстраняет от себя. Разворачивает и подталкивает к дивану, рыча:

- Ложись, блин, спать!

Сделав пару шагов к дивану, томно разворачиваюсь и расстёгиваю молнию юбки. Она падает к моим ногам. Макс смотрит на них, сверкая глазами. Сбрасываю свитер, оставшись в телесном лифчике без бретелек, а потом снимаю и его, отправив в нахмуренную и покрывшуюся румянцем физиономию. Поймав мой лифчик, он швыряет его в сторону. Мажор! Его глаза облизываются на мою грудь. Снимаю колготки вместе с трусиками и укладываюсь на разложенный для сна диван животом вниз. Прогнувшись в пояснице и вытянув вперед руки, вздыхаю.