Пленница босса мафии - Екатерина Орлова Страница 22

Все время полета я смотрю на облака в круглом окошке иллюминатора и думаю о Финне. Именно в этот момент я понимаю, какой дурой была, и почему Финн все время запирал меня в доме. Он прекрасно понимал, чем обернется моя попытка вырываться на свободу. Меня выкрали, а я даже не знаю, кто они такие и зачем я им. Знает ли Финн? Я питаю огромные надежды на то, что знает. Что мой рыцарь снова примчится ко мне и спасет. Только есть ли ему смысл спасать идиотку, которая все время все портит?

Приземлившись, меня снова грузят в такой же огромный джип и везут куда-то. Мы проезжаем по обычным улицам огромного мегаполиса. В другой момент я бы любовалась городом, в котором, кроме высотных зданий, были островки оазисов среди этой пустыни. Прохожие на тротуарах одеты непривычно для меня. Мужчины в длинных белых одеждах и с белыми накидками на головах. Женщины укутаны по самые глаза в длинные одежды. Арабская страна, в которой я никогда не была и ничего о ней не знаю. Глядя на такую одежду, я чувствую себя практически голой в джинсах и футболке.

Мы едем довольно долго и оказываемся у высоких ворот, которые тут же открываются, впуская нашу машину. Вдоль подъездной дорожки растут пальмы, а заканчивается она огромным, пафосным фонтаном. Когда мы выходим из машины, я смотрю на строение. Это не дом и даже не особняк. Кроме как «восточный дворец», я бы это здание не назвала. Охранники снова берут меня под руки и ведут по этому дворцу через длинные, широкие коридоры, от пола до потолка выложенные мрамором. Мы проходим широкий холл с еще одним фонтаном, возле которого сидят мужчины, негромко о чем-то переговариваясь. Как только я смотрю на них, они отводят взгляды.

Мы останавливаемся у высоких двойных резных дверей. Вообще шик, в котором утопает этот дворец, воспринимается мной, как перебор. Но отдельные элементы ― как, например, красивая роспись на стоящих на постаментах вдоль всего коридора широких, тяжелых вазах, наполненных водой, или вот эти двери ― притягивают внимание. Их хочется рассматривать часами. Охранник дважды стучит, и двери тут же распахиваются. Меня заводят в огромную комнату. Взгляд блуждает по вороху подушек на небольшом пьедестале, перетекает на музыканта, сидящего в углу и играющего на струнном инструменте. Потом я смотрю на танцующую, практически обнаженную девушку, тело которой прикрывает только тонкая газовая ткань. А потом я вижу его. Огромный, как гора, с мрачным тяжелым взглядом и хищной улыбкой.

– Здравствуйте, миссис Фоули, ― елейным голосом произносит он. Мужчина мог бы показаться симпатичным и даже красивым, если бы не повергал меня в такой ужас.

Мой взгляд мечется к девушке, сидящей у его ног. Я не вижу ни ее лица, ни фигуры. Но огромные, чистые глаза смотрят на меня с любопытством и сочувствием.

Мужчина шевелится, и я снова перевожу взгляд на него. Он указывает мне на подушки слева от него.

– Присаживайтесь, миссис Фоули. Вы, наверное, голодны.

Он кивает, и слуга ― молодой парень в шароварах и тонкой тунике, ― покидает помещение. Охранник не очень деликатно подталкивает меня вперед. Мужчина на подушках качает головой и грозно смотрит на бугая.

– Нельзя так обращаться с гостьей, Валид.

– Простите, господин.

– Свободны, ― кивает мужчина охранникам, и те выходят. ― Присаживайтесь, миссис Фоули, вам нужно поесть. Нас с вами ждет очень интересная беседа.

– Спасибо, я не голодна, ― отвечаю я, стараясь не смотреть ему в глаза. У меня уже сработал инстинкт сродни тому, когда стоишь перед опасной собакой. Не смотреть в глаза, не делать резких движений.

– Я настаиваю, ― жестче произносит мужчина. ― Возможно, в своей стране вы можете отказать хозяину дома, но в наших краях это считается оскорблением.

Я решаю, что испытывать судьбу в моем положении ― значит, усугубить свою ситуацию, поэтому покорно присаживаюсь на подушки. В комнате появляется тот же слуга, а за ним идут еще трое. Они быстро расставляют на низком столике перед нами разнообразные блюда, и снова удаляются, поклонившись своему хозяину. Все это время мы с девушкой, сидящей на противоположном краю стола, рассматриваем друг друга с интересом, пока мужчина сверлит меня взглядом.

– Приступайте, ― командует он, и мы начинаем есть. Нужно отдать должное: блюда великолепны. ― Я не представился. Меня зовут Заид, и я хозяин этого дома.

– Почему я здесь? ― спрашиваю я. ― Что вам от меня нужно?

Заид усмехается.

– Мишель… Могу я называть вас Мишель? ― он приподнимает одну густую черную бровь.

– Не думаю, что у меня есть выбор.

– Всегда есть, Мишель, ― отвечает он, склонив голову немного вбок. ― Вы ― дорогая гостья в моем доме. Так что вы можете выбирать, как хотите, чтобы я вас называл.

– Зовите Мишель, ― киваю я, снова решив не спорить.

– Это моя душа, ― указывает он на девушку, которая продолжает смотреть на меня. ― Моя Джанан.

Она бросает на него быстрый взгляд и смотрит на свои руки. Сквозь тонкую накидку на лице я вижу ее улыбку. Неужели ей нравится находиться рядом с этим зверем?

– Зачем вы привезли меня сюда? ― спрашиваю, глядя, как Джанан каждый раз, поднося вилку ко рту, приподнимает покров с лица, а потом снова опускает, убирая пустую вилку. Это, наверное, чертовски неудобно.

– Хочу, чтобы ты погостила немного. Думаю, через пару часов к нам присоединится твой муж.

– Финн тоже прилетает? Он знает, что я здесь?

Заид кивает.

– Он уже даже на пути к нам.

– Вы хотите что-то получить от него, поэтому схватили меня?

Заид смеется. Сложно в таком признаваться, но у него приятный, низкий, слегка хрипловатый смех.

– Женщины настолько непосредственны, что это умиляет. Мне, несомненно, нужно кое-что от твоего мужа, Мишель. Но я бы не стал использовать тебя в качестве инструмента для достижения цели. Не этой, во всяком случае. ― Теперь я смотрю на него, прищурившись. Он лжет, но делает это мастерски. Я бы, может, и не распознала его лжи, но прекрасно понимаю, что от меня толку никакого, кроме как надавить на Финна. ― Я хочу предложить тебе остаться в моем доме. Навсегда.