Страсть Селии - М. Валентайн Страница 20

Подняв глаза, Селия увидела, как пульсирующая пурпурная шишка растягивает периметр мандарина, по которому только что робко прошелся ее язык. Изумительный стержень тут же последовал его примеру. Снаружи осталась лишь болтавшаяся мошонка яичек сэра Джейсона, когда тот принялся атаковать заднее отверстие. Через несколько мгновений на лицо Селии обрушился влажный поток с мучительным запахом совокупления. Этот аромат Селия не скоро забудет. Ибо он подчеркивал ее унижение.

Мужчина, действия которого вызвали такую муку, сдерживал наступление оргазма, ибо не хотел потеряться внутри задней магистрали Мартины. Сегодня у него были другие планы — их породили бесхитростные притирки прославленного заднего люка танцовщицы. Возможно, Селия еще не вкусила сполна от его сладости. По душевной щедрости сэр Джейсон вытащил свой инструмент до того, как дела не завершились влажным финалом. Схватив возлюбленную кузена, он вытащил ее из под холма Венеры и предложил ей свой пенис. К его удивлению, Селия даже не пыталась оказать сопротивления. Сэр Джейсон ожидал, что, по крайней мере, последует вялая демонстрация недовольства тем не приличествующим леди заданием, выполнения которого он добивался, но девушка безропотно взяла его член в рот и прошлась языком по хорошо раздраженной поверхности. Она омыла его с таким рвением, что у хозяина инструмента закружилась голова, и прежде чем Джейсон опомнился, половина семени изверглась. Действительно, его подопечная, видно, получала удовольствие от собственного унижения. Хардвика радовало, что выполнение плана идет как по маслу, но возникали и затруднения, поскольку сэр Джейсон был вынужден постоянно придумывать сценарии по унижению Селии и таким образом ставил крест на любых наивных романтических мечтах, которые вместе с кузеном однажды лелеял. Вместо того чтобы отдыхать и получать наслаждение от собственного воображения, он напрягался, придумывая дальнейшие сладострастные встречи. Да, не всегда было легко контролировать свои действия.

Вмешательство пениса сэра Джейсона в омерзительное слияние тел вызвало у Селии сильное изумление, не говоря уже о ревности. Она была не совсем уверена, что одобряет это вторжение. Разврат в ее собственной заднице в то время, когда она занята танцовщицей — одно дело, но ведь сэр Джейсон дошел до того, что запустил свой член в зад другой женщины! Странно, но она считала собственностью мужчину, который жил для того, чтобы унижать ее. Сэр Джейсон должен принадлежать ей, и только ей одной. Но недавний поворот событий беспокоил ее; он говорил о том, что старший кузен непостоянен в своих привязанностях.

Мартина, выдающаяся представительница своего пола, дала Селии возможность впервые встретиться с задним входом другой женщины. Как она горела от стыда под взглядом сэра Джейсона, горел и кончик ее языка, покрытый слюной и жаждавший еще раз отведать ароматного наслаждения. Ей хотелось тереть неуемный мандарин до блеска — до тех пор, пока эта филигранная оболочка не лишится кожи. Поймав себя на такой постыдной мысли, Селия решила в ту же ночь уйти из дома с голубыми ставнями, рискнуть одной пойти по пыльной дороге в Авиньон и сесть в поезд, который увезет ее подальше от этого места. Селия боялась, что, если она останется, чудовищный разврат укоренится на волнах ее сознания.

Пленница сэра Джейсона не знала, что артистка с гибкими членами останется в Провансе еще на несколько дней. Следующим утром во время завтрака Хардвик сделал Селии комплимент за успехи предыдущего вечера. «Ты неплохо показала себя, моя дорогая, — сказал он с насмешливой улыбкой. — Особенно если учесть твою неопытность. Я вижу, у тебя появился аппетит к нашей очаровательной гостье». И при этих словах он приветливо посмотрел на кузена, словно приглашая того поддержать свое мнение. Чашка с кофе в руке Селии начала подрагивать, и она с трудом поставила ее на стол, прежде чем жидкость успела пролиться через край. Колин продолжал завтракать, ничуть не потревоженный поднятой темой; можно было подумать, что его родственник говорит о погоде. Взволнованная Селия повернулась к нему, ища защиты, но тщетно. Вместо этого Колин жирно намазал маслом большой ломоть хлеба, затем нанес поверх него щедрую порцию малинового мармелада, причем привлекательные черты младшего кузена, свойственные Хардвикам, не тронули обращенные к нему полные мольбы взгляды. Возможному у него в конце концов выработался иммунитет к пороку, разворачивавшемуся перед глазами. И действительно, Колин пребывал в приподнятом настроении, пока Селию позорили ради удовольствия его кузена. Во время оргазма он всегда кричал громче, чем сэр Джейсон. «Дорогая Селия, полагаю, ты и впредь будешь поступать так, чтобы мадемуазель Мартина чувствовала себя желанной гостьей в этом доме?» — произнес сэр Джейсон. Словно подчеркивая истинное значение сказанных слов, его правая бровь вопросительно взлетела вверх. Вопрос не требовал ответа.

Каждое слово сэра Джейсона порождало вихрь заряженного электричеством воздуха и нарушало утренний покой. Хардвик имел в виду лишь одно: самка с соблазнительным мандарином между задними щеками пока еще не собиралась уезжать. Тем временем Мартина после тяжких трудов наслаждалась сном в комнате для гостей. Когда Селия открыла рот, собираясь ответить, сэр Джейсон перебил ее. «Наша почетная гостья должна хорошо отдохнуть, готовясь к сегодняшнему дню, — добавил он и моргнул, вызывая в памяти Селии подмигивания более интимного характера. Когда перед глазами Селии возникла эта картина, затрепетало не только ее сердце, но и клитор. Она с трудом удерживалась от желания погладить его рукой, чтобы отвлечься от грустных мыслей.

Солнце будет стоять высоко над горизонтом Прованса, когда обе женщины снова встретятся в залитом светом салоне, чтобы пригубить перно. Стоит ли говорить, что до наступления сумерек их губы еще больше увлажнятся. Вместо того чтобы устроиться на полу, служившем традиционной сценой, Мартина легла лицом вниз на колени хозяина дома. В своей комнате она больше часа готовила себя к любым забавам, которые потребует этот день, избавляя интимные складки и щели от самых крохотных волосинок. И когда танцовщица раздвинула задние щеки, джентльмен, на чьих бедрах она балансировала, почтил ее усилия одобрительным вздохом. Однако вознаграждения, которого больше всего желала Мартина, не последовало, поскольку загадочный сэр Джейсон снова счел уместным предоставить ее заднее отверстие своей пленнице.

От Селии не ускользнул угрожающий блеск в глазах сэра Джейсона — этот блеск подсказывал, что ей надлежит приблизиться к нему, и побыстрее. И все же одно дело позориться издалека, но каково совершать это прямо у него под носом? Тем не менее она сделает то, что от нее ожидали, хорошо сознавая, к каким последствиям приведет отказ. Присев, Селия уткнулась в промежность, образованную раздвинутыми бедрами Мартины, ее руки заняли место рук танцовщицы, которая уперлась в пол, чтобы сохранить устойчивость. С огромным трепетом Селия начала, словно котенок, водить языком по открытой ямочке, находя ее еще слаще, чем прошлым днем, а свой позор еще больше, ибо приходилось участвовать в этом столь откровенно.

Сэр Джейсон убрал медового цвета косы с лица Селии с тем, чтобы без помех можно было наблюдать за происходившим. Его глаза хотели насытиться так же, как находившаяся перед ним девушка скоро насытится сама. «Давай же, Селия, ты ведь умеешь делать это лучше!» — добродушно пожурил он ее, а резкость его тона побудила язык девушки ускорить свои движения. Действительно, язык почти парил над задним отверстием Мартины, делая отсасывающие звуки, когда касался пустого пространства. Сэр Джейсон не был из тех, кто упускает удобный момент, и засунул два сложенных вместе пальца в незащищенное углубление на заднице танцовщицы и стал вращать ими в такт с волнообразными движениями языка по анусу исполнительницы канкана. Его вознаградило сжатие сфинктера, не говоря уже об усиливающих возбуждение извивающихся движениях языка Селии, когда тот преодолел ярко окрашенный периметр, за которым ухаживал.