Исповедь юной мадам - Кристина Бур Страница 2

Однажды одна из моих девочек застряла на Манхэттене и пыталась хоть как-нибудь добраться до Нью-Джерси. Мой шофер был в городе, и в тот вечер он не был мне нужен. Поэтому я позвонила ей и предложила:

— Почему бы тебе не вернуться с моим помощником?

Она горячо поблагодарила меня по телефону, но при следующем нашем разговоре была просто в бешенстве.

— Зачем ты послала ко мне того парня? — вопила она. — Он оказался таким никчемным партнером. Это была одна из самых ужасных ночей в моей жизни!

— Ты спала с ним? — спросила я ошеломленно. Ему было только девятнадцать, шофером он был надежным, поэтому я не понимала, зачем она это сделала.

— Конечно, спала. Ты же сама мне сказала.

— Я лишь предложила тебе прокатиться с ним, а не покататься на нем! — возразила я. — О чем ты только думала?

— Ах вот как, — ответила она намного спокойней, — теперь ясно. А то я никак не могла понять, зачем тебе давать мне такой плохой совет. Я решила, что ты злишься на меня.

Только уличная девка могла подумать, что я предлагаю не транспорт, а нечто другое. Девочки, с которыми я работаю, скорее всего, еще более чокнутые, чем обычные проститутки. Ведь я общаюсь только с профессионалками, а следовательно, они уже какое-то время занимаются этим делом. Они не новички и не дамочки, которые пришли сюда попробовать, что же это такое. Возможно, для них это не основное занятие, ведь среди моих девочек есть домохозяйки, студентки, художницы… Многие женщины занимаются этим время от времени, но ни одна из них в этом деле не новичок. Если бы это было не так, я бы их не нанимала, поскольку мне нужны девочки, которые умеют предоставлять качественное обслуживание.

Мой бизнес, который предлагает высококачественное обслуживание, не существовал в этом уголке мира, пока я сюда не приехала. Когда я впервые попала в Нью-Джерси, самой высокой ценой за девочку было около ста семидесяти пяти долларов за час. Никто не запрашивал даже близко к тому, сколько я беру сейчас — обычно от трехсот до трехсот пятидесяти долларов за час, поскольку они ни за что не получили бы столько. Все агентства использовали непрофессиональных девочек в дешевых мотелях, которые находились в нехороших районах. Когда я переехала сюда, мне не составило особого труда найти клиентов, причем таких, которые мне были нужны: постоянных и состоятельных.

С деньгами в Нью-Джерси никогда не было проблем. И я могу предположить, что агентства вроде моего не было лишь потому, что никто не знал, как им управлять. Конечно, теперь, когда моя контора существует уже несколько лет, похожие заведения начали появляться словно грибы после дождя. Чтобы отличаться от других, я делала очень просто: нанимала профессионалок, у которых имелся опыт и которые знали, как предоставить качественное обслуживание. Я использую гостиницы с тремя или большим количеством звезд, они, по иронии судьбы, часто обходятся дешевле тех убогих мотелей, номера в которых можно заказывать через Интернет. Это, конечно, не операции на головном мозге, но ориентирование на клиента, свободу выбора и надежность сложно встретить в нашем деле, и эти качества высоко ценятся клиентами. И они с радостью приплачивают за них. На самом деле, если вы занижаете цену девочек, предлагая льготный тариф, это может испортить клиенту романтическое настроение (я уже не говорю о том, что девочки, как служащие в любой сфере, не будут стараться, если им мало платить). Любой парень хочет почувствовать, что он платит за нечто особенное, и, понятно, разбивать эту иллюзию мне хочется меньше всего.

Цена всегда обсуждается индивидуально. Конечно, можно запросить слишком много. Через пролив от нас, в Нью-Йорке, есть несколько агентств, тарифы в которых — полторы тысячи долларов за час и более. Я хорошо проработала этот вопрос и поняла, что, какими бы привлекательными ни были подобные цены для агентства, они — ошибка.

Давайте посмотрим правде в глаза. Несмотря на то, во что мужчины хотели бы верить (и во что я хотела бы, чтобы они верили), по большому счету киска — это всего лишь киска. Поверьте мне, я в этом деле не первый день. При таксе от трехсот до трехсот пятидесяти долларов в час большинство моих подопечных, которые получают две трети от этой суммы плюс чаевые, если смогут их заработать (а на этом уровне большинство ребят дают чаевые), — будут знать, что им хорошо платят за работу, а клиенты почувствуют, что деньги потрачены не зря. Но полторы тысячи за час могут расстроить клиента, если только он не относится к тем людям, которые не задумываясь могут выкинуть на ветер полторы тысячи и даже не поморщиться. Однако таких людей очень мало, чтобы можно было нормально вести дела.

В моей работе всегда очень важно не попасться, но риск не так высок, как кажется некоторым. Главное — держать ухо востро. Ведь чтобы я попалась, свидетель незаконной деятельности, то есть клиент или девочка, должен был сдать меня полиции. Поскольку я никогда не нахожусь там, где происходит незаконная деятельность, найти свидетеля очень сложно. А поскольку сами клиенты и девочки участвуют в определенной незаконной деятельности, они в целом не горят желанием общаться с властями. К тому же я всегда очень осмотрительна по отношению к тем, с кем веду дела. Это касается как клиентов, так и девочек.

Обычно, если девочка уже работала раньше, она успела заработать репутацию, а ныне «репутация» каждой крошки, работающей буквально за углом, вывешена на специальных страницах во Всемирной паутине, где девочки дают оценку профессиональным качествам друг друга. Так что узнать, стоит ли нанимать ту или иную девочку, довольно просто. Что же касается легавых под прикрытием, ни один из них не будет работать лишь для того, чтобы кого-то прищучить.

Да и вообще, чего греха таить, легавые знают, что мы есть. Все это знают. Проституция — древнейшая профессия, и не секрет, что она существует — в каждой стране, в каждом городе мира. Когда легавые арестовывают девочку за проституцию, они обычно просто заполняют рапорт, держат ее недолго в отделении и отпускают. У них есть дела поважнее, чем беспокоиться о том, кто кого трахает.

В целом, пока бизнес не привлекает внимания (а я овладела искусством не светиться), нас не трогают, если только у легавых не появляется серьезный повод. Иногда такое случается. Они вдруг решают устроить показуху, продемонстрировав, как старательно они борются с преступностью, как стараются очистить улицы, защитить детей и так далее в том же духе. В Нью-Йорке я пережила такое несколько раз. Там я держала бордель, и в конце концов мне пришлось убраться из города. Руди Джулиани только-только стал мэром, а во время предвыборной кампании он обещал очистить Нью-Йорк. Когда он победил, борьба с проституцией стала главной задачей полиции.

Конечно, по большому счету борьба была поверхностной. Легавые постоянно устраивали облавы на заведения вроде моего, которые находились на виду, и заставляли их закрываться. Потом страсти ненадолго утихли, но затем все началось с прежней силой, только по-другому — через Интернет, а не просто на улице. Единственное, что удалось Джулиани, так это заставить нас быть очень осторожными, — так налогоплательщики могли делать вид, что мы не существуем (я слышала, такая же история у него получилась и с бездомными).