Желтофиоль - Дана Мари Белл Страница 18

Макс проснулся с самым невероятным ощущением довольства своей жизнью, какое ему когда-либо приходилось испытывать. Рядом с ним, в оберегающем кольце его рук, свернувшись калачиком спала Эмма. Ее соблазнительная попка уютно примостилась как раз впритык с его утренней эрекцией, - положение, которое устраивало Макс всецело. Он весь, с головы до пят, был покрыт запахом Эммы, так же как и она пахла им. Его бедра невольно рванулись вперед, едва ее теплая гладкая плоть коснулась головки его пениса. Макс застонал в предвкушении. Господи, он надеялся, что ей нравится утренний секс. И дневной секс. И вечерний…

- Доброе утро, Макс, - игриво поздоровалась Эмма. Со сна, ее голос был хриплым и чертовски сексуальным.

- Ради Бога, пожалуйста, скажи, что у тебя ничего не болит, - чуть ли не умоляя, прошептал он.

Чтобы посмотреть на него, Эмма оперлась на локоть и перевернулась на живот, попкой кверху. Глаза Макса немедленно приковались к этой ее потрясающей заднице.

- Не так, чтобы очень, но, честно говоря, кое-какие… проблемы……требуют заняться ими в первую очередь. - Девушка слегка покраснела.

Макс посмотрел на ее смущенное лицо и широко улыбнулся:

- Ванная там.

Он еще не успел показать, как Эмма выскочила из кровати и голышом помчалась через комнату. Откинувшись спиной на подушки, Макс наслаждался этим зрелищем, пока дверь ванной за ней не захлопнулась. Он фыркнул, когда услышал ее облеченный вздох. Улыбаясь, молодой человек вылез из кровати и подхватил свои джинсы.

- Хочешь кофе? - крикнул он через дверь ванной, как только она спустила воду. Эмма приоткрыла дверь и выглянула из-за нее:

- А чая нет?

Сдвинув брови, он на секунду задумался, мысленно составляя перечень того, что могла оставить в свой последний визит его мама:

- У меня есть «Дарджилинг», «Эрл Грей» и «Пряный чай [18]».

- «Пряный чай», сладкий, со сливками?

- Сейчас будет. Можешь позаимствовать мою зубную щетку; вещи из твоей квартиры мы заберем сегодня попозже, - сказал он и вышел из комнаты, игнорируя ее внезапно нахмуренные брови. Уже в коридоре он натянул джинсы и направился на кухню. Бодро насвистывая, Макс принялся готовить ее чай и свой кофе, одновременно пытаясь сообразить, что можно приготовить на завтрак своей маленькой привередливой половинке. Он достал яйца, зная, что на худой конец сможет приготовить омлет с тостами, и не выглядеть при этом на кухне полным кретином.

- Ты должен мне рубашку, Лайон-О.

Он повернулся и, увидев Эмму в своей рубашке, почувствовал, как сразу отвердел его член. Она практически целиком утонула в ней, но все равно выглядела чертовски привлекательно. Особенно учитывая, что под рубашкой на девушке ничего не было. Ее взъерошенные волосы и распухшие от поцелуев губы довершали облик женщины, только что занимавшейся любовью.

Затем он посмотрел в ее глаза и чуть не выронил из рук яйца.

Ее глаза, полные тепла и страсти, блестели золотом. Окидывая ее взглядом с головы до ног, он почувствовал, как его собственные глаза вспыхнули в ответ. Оставив яйца на кухонной стойке, Макс устремился к ней.

- Эмма, - промурлыкал он, обхватывая ее за талию.

- Мм? - она поглаживала его грудь своими маленькими ладошками, цепляясь пальцами за растущие на ней волоски.

Он наклонился ниже и припал к своей метке, застонав, когда она обнажила горло.

- Ты изменяешься.

- Что? - спросила она с рассеянным видом, скользнув руками к застежке на его джинсах. - Ты такой вкусный, - прошептала она, облизывая его шею заострившимся языком.

Макс задрожал:

- Эмма, - простонал он, когда ее зубы прикусили его за шею. Ее клыки удлинились. - Ты изменяешься, любимая.

- Помнится, ты говорил, у меня есть два дня, - пробормотала она, запуская руку к нему в джинсы. Довольно вздохнув, она погладила его член, вытащила наружу и провела большим пальцем по его головке.

Макс снова застонал. Он был готов повалить ее на стол и взять - быстро и жестко. Однако если она изменится раньше, чем они закончат, возникнут проблемы.

- Эмма, ты должна остановиться.

- Кто сказал? - Она опустилась перед ним на колени и, взяв его член в рот, начала слегка посасывать его, водя языком вдоль щели на головке.

- Мм… ты, и правда… такой вкусный. - Эмма облизала губы, соблазняя его и поддразнивая.

Макс неотрывно смотрел на девушку и боролся со своими инстинктами. Ему хотелось двигаться у нее между губ, удерживая за голову, хотелось излиться в ее в рот и удостовериться, что она проглотит все, до последней капли.

Но она изменялась. И он должен был вести себя ответственно. Ведь он - Альфа, его задача - оберегать ее и…

Она снова обхватила его член губами, скользя по его древку вверх и вниз, ее голова двигалась с постоянным ритмом, и стало ясно - еще чуть-чуть - и он кончит прямо ей в горло. С рычанием, Пума возобладал над ним; он схватил ее за голову обеими руками и удерживал на месте, к собственному удовольствию.

- Вот так, малышка, язычком, давай, - глухо прорычал он, наблюдая ее наслаждение, когда он медленно двигал своими бедрами, скользя между ее губами. В ответ девушка слегка изогнула свой озорной язычок и резко провела им по пульсирующей вене, захватив кончиком ее выступающую грань.

Едва Альфа взял в нем верх, его рука переместилась к ней на затылок и он, демонстрируя свое доминирование, мягко забрал в кулак ее волосы. Он почувствовал, как по всему позвоночнику пробежал озноб, предвещая приближение оргазма, но Макс продолжал держать ритм неизменным, чтобы не дать ей задохнуться, когда он будет вынуждать ее взять все, что она сможет. Склонившись, он любовно мурлыкал ей, говоря, как восхитительны ее жаркие губы и как прекрасна она сама.

Почувствовав, что ее резцы начинают заостряться, он выпустил ее волосы и передвинул руку под ее подбородок.

- Соси, Эмма…, - велел он, лишаясь последних остатков самоконтроля и высвобождая всю свою энергию в наступающем оргазме.