Эммануэль. Мадам как яблоко и мед - Эммануэль Арсан Страница 18

Наконец они заметили в глубине помещения ярко освещенную сцену, где тучная восточная женщина в расшитом блестками бюстгальтере и шифоновой юбке ядовито-оранжевого цвета изображала необычный танец, раскачивая в разные стороны полными бедрами. Каждый раз, когда она подпрыгивала или топала ногой, жирные складки на теле вздрагивали и колыхались. Невозможно было определить ее возраст, так сильно она была накрашена.

Вокруг сцены собралась довольно большая группа людей в традиционных восточных одеждах, с золотыми перстнями на пальцах, и все, как на подбор, с усами. Они горящими глазами смотрели на танцовщицу и с воодушевлением подбадривали ее возгласами и выразительными жестами.

Один из них отделился от группы и подошел к ним.

– Давид, дорогой мой, как я рад! Что-то ты редко к нам заходишь!

Давид пропустил вперед Аурелию.

– Я привел к тебе подругу. Знакомься, Аурелия, это – Мустафа, наш хозяин.

Мустафа улыбнулся, обнаружив крепкие белые зубы под седыми усами, и пожал девушке руку. Она инстинктивно отступила на шаг, чтобы оказаться поближе к Давиду.

– Что-то она нервничает, твоя подруга.

Давид, пожав плечами, чуть улыбнулся:

– Ничего, это пройдет.

Мустафа понимающе кивнул.

– Садитесь. Я принесу вам кое-что, чтобы вы быстрее погрузились в нашу атмосферу…

Усатые люди расступились и пропустили их ближе к сцене. Им уступили место, и Аурелия уселась на стул, оказавшись между Давидом и каким-то толстяком с сигарой во рту. Их места находились практически на сцене, и яркий свет слепил девушке глаза. Она сжалась в комочек и прижалась к своему спутнику. Давид взял ее под руку, поцеловал в затылок и, рассмеявшись, произнес:

– Да не пугайся ты так! Расслабься…

– Давид, что это за люди? Ты их знаешь?

Молодой человек указал пальцем на сухощавого, не старого еще господина в темных очках:

– Вот этот занимается контрабандой сигарет. Тот, что слева от него, с толстой физиономией, – нелегальной торговлей виски. За ним стоит горилла, его бизнес – выбивать долги. Впрочем, некоторые говорят, что время от времени, особенно если выпьет лишнего, он выбивает их слишком усердно…

Аурелия смотрела на указанного человека-гориллу, вытаращив от ужаса глаза, а когда вдруг встретилась с ним взглядом, быстро опустила голову. Давид продолжал перечислять как ни в чем не бывало:

– Тот, что с ним рядом, – местный плейбой, он принудил своих сестер заниматься проституцией… а теперь работает на того толстого типа, что сидит рядом с тобой. Они продают девочек саудитам.

Девушка в страхе еще теснее прижалась к своему спутнику:

– Но… как ты можешь водить знакомство с такими людьми?

Давид по-братски поцеловал ее в лобик:

– А что? Они забавные… Посмотри-ка, что тебе принес Мустафа…

Мустафа протягивал ей кальян. Аурелия вопросительно посмотрела на Давида.

– Давай, смелее…

– Это табак с медом?

– Ну да, что-то вроде…

Она все еще колебалась. Тогда толстяк слева встал, взял мундштук и глубоко затянулся, чтобы показать ей, как это делается. Он заморгал, потом его желтые глаза закатились, и он вернулся на свое место, демонстрируя крайнее удовольствие.

– Давай, смелей, – уговаривал ее Давид. – Какая же ты трусиха!

Аурелия взяла в рот мундштук, помедлила секунду и вдохнула горячую смесь. У нее тут же перехватило дыхание, горло сжал спазм! Она выплюнула мундштук и закашлялась, да так сильно, что при попытке набрать в легкие хоть каплю воздуха все тело охватывала дрожь. Она задыхалась. Кто-то протянул ей стакан, она выпила залпом, не разобравшись, что там был за напиток.

Давид стучал ей по спине, другой рукой вытирал слезы, огромные слезы, которые катились по ее щекам. Мало-помалу Аурелия отдышалась, спазм прошел, ей стало лучше.

Она опять взяла в рот мундштук, вдохнула полной грудью, опять закашлялась, но уже меньше, и почувствовала себя гораздо лучше. И не просто лучше, ей вдруг стало очень хорошо!

– А ты хочешь? – спросила она охрипшим голосом, протягивая мундштук Давиду.

– Нет, спасибо. Меня от этого клонит в сон.

Аурелия прижалась к плечу Давида, глядя по сторонам уже без прежних страхов. Гангстеры уже не казались ей такими уж ужасными, более того, она находила, что у них весьма симпатичные лица. Давид, наверное, нарочно хотел ее напугать. Но даже если он говорил правду, то он здесь как раз для того, чтобы ее защитить, если что-то случится.

Она была на седьмом небе оттого, что сидит тут в обнимку со своим прекрасным пианистом, что он пригласил ее в тайный клуб разделить досуг в такой странной компании. Она блаженно улыбалась Давиду, усатым парням в странной одежде, танцовщице, которая крутила толстыми бедрами уже под самым ее носом. А хозяин ей кого-то напоминает… Решительно, его лицо ей казалось знакомым… Аурелия смотрела на него в упор, нахмурив брови и кусая ногти. Она даже не обратила внимания, что чья-то горячая ладонь сжала ей колено… Так кого же?

– Омар Шариф!

Давид перевел взгляд с танцовщицы на нее.

– О чем ты?

– Мустафа! Знаешь, на кого он похож? – хихикнула она. – На Омара Шарифа.

– Пойди, скажи ему об этом. Ему будет приятно…

– Правда?

Она встала и неуверенным шагом направилась к хозяину заведения.

– Месье, вы похожи на Омара Шарифа.

Мимо проходил официант заведения и случайно толкнул ее в спину. Она не удержалась на ногах и упала бы, если бы Мустафа ее не подхватил. Не выпуская девушку из объятий, он отвел ее к ее столику, покачиваясь в ритме музыки.

Аурелия обратила внимание, что Давид встал, чтобы обсудить с хозяином кое-какие дела. Они говорили по-арабски, но ей показалось, что она различила несколько раз произнесенное слово «бабки». Странно, подумала она, это жаргонное словечко у нас означает «деньги»…

Когда он вернулся на свое место рядом с ней, она поинтересовалась:

– О чем вы говорили?

– Он хотел купить тебя.

Аурелия равнодушно пожала плечами:

– Сколько верблюдов он тебе предложил за меня?

– Ну что ты! За таких девушек, как ты, дают не верблюдов.

– А что же?

– Белых верблюдиц. Это гораздо дороже и… шикарнее.

– Ну и как? Он меня купил?

– Он пошел выяснять, найдет ли он нужное количество верблюдиц…

Аурелия расхохоталась:

– Так я тебе и поверила!

– И напрасно…

Танцовщица закончила танец и теперь обходила столы, собирая вознаграждение. Она выпячивала свой бюст, и усачи запихивали купюры в ее расшитый блестками бюстгальтер. Проходя мимо, она сказала несколько слов по-арабски, кивнув в сторону Аурелии.